На берегу незамерзающего Понта - [41]
«Но мы не хуже», — уверенно говорил ему Фурса, пакуя рюкзак в Одессе.
Они не хуже — Мирош и сам это понимал. Фестиваль — это почти гарантированное появление на радио, на ютуб-канале и на каком-нибудь Муз-ТВ.
Жизнь под буквой Z. Z-Fest/Zатока/Zорина.
Едва в ответ на их запрос об участии пришло подтверждение, план оформился сам собой. Жить рядом. Быть рядом. Наполнить по максимуму каждую минуту времени, которое он сможет получить. Это обусловило и выбор коттеджа, и длительность пребывания в нем. «Долго и сложно» становилось слишком долго и слишком сложно. Два месяца в никуда. А он трахаться хотел с Зориной, а не с Настькой, которая чуть не увязалась за ними. Но Мирош куда охотнее взял с собой собаку.
Лорка, между тем, подхватился с пола и засеменил к барной стойке, подскочил, упершись лапами в колени хозяина и заскулил.
— Жрать хочешь? — спросил Иван собаку.
Впрочем, и так было ясно. Терпеть мочи нет, с ночи во рту маковой росинки не держал. Мирош вскочил со стула и подошел к холодильнику — искать маковую росинку. Человеческой еды там, ясное дело, не нашлось. Зато собачьей он прихватил с запасом — на первое время.
— Нам в «Руте» надо быть в 10:30, - снова философски проговорил Фурса. — Маринка написала.
Маринка была одним из организаторов фестиваля. Очаровательная барышня немного за пятьдесят. С ней они с самого начала вели переписку, она курировала страницу Z-Fest на Фэйсе и В Контакте. И именно она выдрала им эти охренительные двадцать минут там, где новичкам, вроде них, давали спеть от силы пару песен.
Мирош бросил взгляд на часы. Семь ровно. Улыбка расползлась по губам, и он радостно брякнул:
— Лорку выгуляй! Я еще пару часов подрыхну.
Его тактическое отступление должно было перейти в полномасштабную контратаку. И началась она в это утро. С песни, придуманной в апреле, когда он в Золотом зале литературного музея изучал Полин полупрофиль.
Не имея сил вырваться из стенок раковины, звук закручивался тугой спиралью и кружил, кружил, кружил в поисках выхода из нее. Но, рождаемый воздухом, начало он имел там, где искал конец. И сходясь в самой сердцевине рапаны, где прекращала существование ее ось и заканчивался настоящий мир, замирал уже навсегда.
Стоя у микрофона, Мирош слушал написанный в полу-угаре текст, исторгаемый собственным горлом. И был сердцевиной, осью, началом и концом. Сейчас еще можно слышать себя. Вечером, на концерте, такой возможности уже не представится. После Польского Вудстока они имели представление о том, что такое себя не слышать. In-ear monitor>2 позволял самому не сбиться с ритма. Но вот так ощущать собственное пение…
А я все-таки верю —
я верю без ваших молитв
и без ваших призывов.
Исчезните из эфира,
раз не гибнете за идею.
Только мира не будет без битв,
Царство Божие — не панацея.
А Земля — это не монолит.
Монолитик.
Текст монолитик. Музыка монолитик. «Мета», мать ее, монолитик.
Потом они смотрели прогон чужих выступлений, расположившись прямо на песке. И Мирош никак не мог выбросить из головы вид колыхнувшейся занавески и тонкий утренний силуэт за ним. Последующий неожиданно крепкий сон сделал его почти нереальным, дымчатым. Окрашенным акварелью в сизоватый цвет. Совсем такой же, как тот, который сейчас окрашивал побережье сквозь дым его сигареты.
— Так ты застал ее? — негромко спросил Фурса, сидя рядом и любовно поглаживая гитару.
— Разбудил и разозлил.
— Придурок.
— Зато теперь она знает, что я вторгся в ее царство.
— Вдвойне придурок. Зашухарится.
— До сих пор она только гасилась. Но не пряталась. Это ж хорошо, что не прячется?
— Хэ зэ. Скоро будет воспринимать тебя как плюшевого медведя. Бесючего плюшевого медведя.
— Девочки с плюшевыми медведями спят в обнимку.
— Это я сейчас должен начать ржать?
— С медведями они спят, — вдруг выдал Гапон, откинувшись на песок, забросив руки за голову и глядя в небо широко раскрытыми глазами, — чпокаются с мужиками. Медведи бесючие, мужики е*учие.
Ржач. Раскатистый. Сочный. Руладами. О том, что Мирош два месяца катается по области за Снежной королевой, узнали давно. Кормилин, падаль, сдал. Ездил той же электричкой на дачу к родакам. Засек, скотина. Отпираться Иван не стал, когда приперли к стенке: почему по пятницам репетиции игноришь?
А он все ездил и ездил. Без поползновений на ее личное пространство. Целоваться больше не лез. Нет, вел себя иначе. На, узнавай, вот я. Она расслабилась. Даже иногда позволяла таскать за ней сумку, но так, будто делает ему одолжение. Мирош чувствовал себя третьеклассником. А после то так, то этак наблюдал, как ее иногда привозит на вокзал или забирает с него «жених». И страсти в нем начинали бурлить отнюдь не школьные.
Отелло Дмитриевич курил каннабис и шпилил Настьку. Каннабис не помогал. Он заливал его спиртным и снова шпилил Настьку.
«Да подмешай ей дури какой! — авторитетно наставлял Гапон на кухне своей хаты, когда одолевал отходняк. — Она тебе под кайфом во все дыры даст, еще и добавки просить будет. Вдуешь — отпустит».
«Ты больной?!»
«На себя посмотри!»
На себя смотреть после таких дней было тошно. В пятницу опять тащился на вокзал — аккурат подгадывая, чтобы после ее занятий. И высматривал. Подолгу. Иногда безрезультатно. А с понедельника по четверг, освободившись у себя в универе, наматывал круги вокруг консерватории, не рискуя приблизиться. Из электрички она от него не выпрыгнет. В городе — все бесполезно.
Их разделяли два лестничных пролета и двадцать четыре ступеньки. Тысячи метров между небом и землей и его койка на станции скорой помощи. Чужие жизни и чужие смерти. Их разделяло прошлое, у них не могло быть будущего. Только настоящее, по истечении которого им придется уйти — каждому в свою сторону. Но всякий уход может оказаться лишь уходом на второй круг. Стоит только принять решение. В тексте есть: очень откровенно, сложные отношения, сильная героиня.
Сиквел повести Милый мой фантазер.Какова вероятность создания счастливой семьи с тем, кто тебе не пара? Можно ли по-настоящему любить неровню?Часто ли новые чувства оказываются сильнее старых?Может быть, Лизка Довгоручено так и не узнала бы ответов на эти вопросы, если бы не поход в «Детский мир» со свекровью.Время и место: конец раннего Брежнева, ОдессаПримечание 1: оно само Примечание 2: вот от этих не особо ожидали, честно! Примечание 3: все имена и фамилии вымышленные, любые совпадения случайны Примечание 4: лето, море, любовь и… основные принципы комсомола. Примечание 5: в тексте использован винницкий говор.
Он — русский, она — француженка. Он — любящий и любимый сын, она — сбежала из дома, когда ей было пятнадцать. Он — ученый, она — неизвестная артистка. Он задумался о семье, она мечтала о карьере… Их встреча была случайной. Они провели вместе три дня, чтобы прожить пятнадцать лет врозь.
Безо всякого преувеличения это наш любимый сборник рассказов. И его герои вошли в нашу жизнь, по всей видимости, уже навсегда. Лиса и Пианист. Певица и ее аккомпаниатор. История их дружбы и их любви. Их войны и их жизни. Их разочарований и их надежд. Здесь есть элементы биографий реальных людей… слишком известных, чтобы их называть. Но почему бы не рассказать о них? Почему бы не вспомнить? Итак….Кафе «Томный енот», которого сейчас, конечно, на Монмартре уже не найдешь, на его месте давным-давно красуется… другое кафе с другим названием, называлось так не случайно.
Он никогда не видел океана, возле которого она выросла. Она знала наверняка, что он совсем ей не нравится. Их жизнь – как рельсы, которые, сойдясь на короткий отрезок пути, неизбежно потом разойдутся. И однажды на склоне лет он скажет: «А она была хороша!» Чтобы в ответ через годы прозвучало: «Может быть, я даже его любила».
Алиса Куликовская, сама того не зная, стала игрой двух мальчишек. И потеряла все, что было ей дорого, расплатившись за чужие ошибки. Но как быть, если теперь уже жизнь играет второй раунд, столкнув ее вновь с тем, кого она считает виновником? И ей только предстоит понять, насколько он виноват. Можно ли простить предательство и собственную смерть? Можно ли среди боли и воспоминаний найти место для любви и жизни? Наши герои попытаются.
Это началось с поцелуя. Потом стало чем-то гораздо большим. В любовь с первого взгляда Эйвери Коннор не верит. Но как насчет любви с первого поцелуя? Сделать одолжение другу, поцеловать незнакомца и уйти. Но что, если это одолжение и этот незнакомец окажутся поворотным моментом в ее жизни? Если этот поцелуй приведет к чему-то еще? Доктор Даниэль Спенсер уверен, так и будет. Он полон решимости заставить ее увидеть его. Почувствовать то, что чувствует он. Чтобы последствия этого поцелуя длились вечно. Рассказ о том, чтобы рискнуть, открыть свое сердце на мгновение, и влюбиться.
Обольщение начинается с изысканной еды и вкусного вина. Ричард Грин умеет соблазнять, ведь он владелец самого известного ресторана в городе. Соблазнившись неуклюжей девчонкой, он даже не предполагал, что она вывернет его душу наизнанку…
У Артема есть всё – семья: сын и жена, семейный бизнес, который ему подарил тесть на свадьбу. Только домой он не спешит, стараясь лишний раз задержаться на работе или отправиться отдохнуть с друзьями. Майские праздники для него оказались настоящим адом, в котором пришлось испытывать свои нервы на прочность за одним столом сначала с тестем и тещей, потом со своими родителями. Все меняется после знакомства с новыми соседями. У них брак по любви, растет чудесная дочка, да и жена у соседа полная противоположность его жене.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.
После трагической смерти родителей Элиза Сноу больше всего хотела убежать от своего прошлого. В свои восемнадцать лет она осталась совсем одна, сбежав из маленькой английской деревушки и переехав в Соединенные Штаты. Днём она бедная, но талантливая студентка, ночью – муза для художника. На протяжении четырёх лет Элиза медленно выстраивала новую жизнь. Она никогда не могла подумать, что потеряет всё снова. За неделю до окончания университета, ей неожиданно отказывают в новой визе. Имея тридцать дней на то, чтобы покинуть страну, она должна встретиться лицом к лицу с тем, что не сможет пережить заново – попрощаться с любимыми и оставить свой новый дом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.