У дороги, облокотившись на машину, пиджак брошен на плечо, стоял Раф. Элла тотчас затормозила. С минуту он сверлил ее взглядом, потом покачал головой и подошел.
— Почему я не удивляюсь, увидев тебя здесь?
— Не знаю. — Элла не сдержала улыбки. — Почему?
— Вечно ты находишься там, где тебе не место.
— Не поменять ли представление о том, где мне место и не место?
— Вот и я подумал, — проворчал он. — Не поведаешь, как ты здесь оказалась?
— А ты?
— Водяной насос полетел. Жду помощи доброго самаритянина.
— Считай, что дождался. — Улыбка Эллы стала шире. — Я охотно подброшу тебя, если сядешь за руль.
— Как, amada, тебе не по нраву наши дороги? — Раф изобразил удивление.
— Нет, — только и ответила Элла, хотя на языке много чего вертелось.
— Тогда я просто счастлив услужить сеньоре. Дай только вещи с дипломатом забрать.
Раф быстро забросил сумки и пиджак на заднее сиденье, сел за баранку и вопросительно взглянул:
— Ты так и не сказала, что здесь делаешь. Он съехал с обочины и почти вплотную — такая узкая была дорога — обогнул свою машину.
Еще одна груда веток показалась за поворотом.
— Представляешь, и сзади ветки, — поделилась Элла. — Кому только в голову взбрело набросать их на дорогу?!
— Мне. Обозначить: впереди опасно. У нас так принято. Ты не ответила на мой вопрос.
Элла поняла: о том, чтобы заговорить его, нечего и думать.
— Я ездила в Сан-Хосе.
— Одна? — Раф сдвинул брови.
— Нет, Мануэль отвез. — Муж посуровел, и Элла поспешила напомнить: — Как мой подчиненный, он не мог отказаться, хотя, надо отдать ему должное, пытался.
— А то ты поехала бы одна, — категорично заявил Раф.
— Отчасти. Мануэлю так и так надо было в университет. Мы просто поехали вместе.
— А назад отпустил одну.
— Мануэль нарисовал подробную карту, и мы не раз прошлись по ней, — запротестовала Элла. — Раф, мне двадцать шесть, я не ребенок, мне под силу доехать куда-нибудь без посторонней помощи.
— Меня нет, и ты не ждешь, пока я разберусь с делами, — Раф гнул свое, — очертя голову мчишься в Сан-Хосе! Зачем?!
Элла затравленно посмотрела на мужа. Предстояло самое трудное — рассказать, где она была. Как он воспримет ее план? Ладно, была не была, все равно делать нечего.
— Я отвезла мозаики Шейн в галерею искусств. Узнать мнение эксперта.
— Чудеса продолжаются, La Estrella, — удивительно терпимо отнесся он к этому сообщению.
— Как видишь.
Внезапно в автомобиле что-то подозрительно чихнуло.
Чертыхнувшись, Раф вильнул к обочине. Двигатель, еще немного попыхтев, благополучно заглох. Все попытки завести мотор были безрезультатны. Распахнув дверцу, чтобы выйти, он вдруг замер:
— Amada! Ей, видите ли, двадцать шесть!
Ей, видите ли, под силу доехать самой, без провожатого! Ты лучше бы проверила уровень топлива!
— Кончился бензин?! — пристыженно вскрикнула Элла.
— Да! Кончился! — О!
— «О» — и это все? — Он вылез из салона и хлопнул дверцей. — Сиди тихо и не двигайся.
— Ты куда?
— За ветками.
— Я помогу.
Раф повернулся на каблуках и подскочил к машине.
— Нет! Никаких «помогу»! Останешься здесь. Слышишь?! Еще нарвешься на кусты ядовитого манзанилло и вся исколешься!
— Не морочь мне голову! — Элла демонстративно скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на него. — Манзанилло растет только у океана!
Раф высунул голову в окно.
— Заруби себе на носу: я не собираюсь терять тебя из-за «дерева смерти»! И плевать мне, где оно растет! Все, сиди смирно.
Раф вернулся минут через десять.
— Остается ждать. У тебя случайно нет бутылки воды?
— Случайно есть. Мануэль настоял, — не преминула Элла добавить очков в пользу студента. — А еще термос с остатками кофе и корзина с местными закусками, без которых мне не выжить… как-то так выразился Мануэль.
Раф забрал корзину и заглянул внутрь.
— Пожалуй, я буду более милостив к нему за его хороший вкус. Поздравляю, голодная смерть нам не грозит.
— А что там? — Элла заглянула через его плечо. — Я так и не посмотрела.
— Хочешь есть?
— Ужасно.
— Есть tortas и chorreados.
— Это что?
— Tortas — хлебцы с мясом и овощами, а chorreados — маисовые блинчики. — Губы Рафа растянулись в ленивой улыбке. — Маленький урок испанского? Есть еще слова, которые тебе хотелось бы знать?
В Элле проснулось любопытство, и она кивнула.
— Что означает «esperanza»? — Она внимательно смотрела на него. — Все никак не спрошу.
На скулах Рафа заиграли желваки, веселость как рукой сняло: такого он никак не ожидал.
— «Надежда», — отчеканил он.
— Твоя la flnca зовется «Надежда»?! — Элла была потрясена до глубины души. — А «милагро»?
