На алтарь любви - [28]

– Хорошо, жена, очень хорошо! – Да, эта красотка, которую навязал ему Гоуэр, оказалась редкой умницей. Про себя он всегда называл ее «красотка» – вероятно, не желая признаваться себе, что она давно перестала быть ему безразличной и прокралась в его сердце и мысли.

– Или же нас предали вскоре после нашего приезда, и сделал это кто-то из тех, с кем мы встречались. Возможно, следили вовсе не за нами, а за Амосом Шоотером или Уильямом Грэмом. Я даже не знаю, что хуже, каждое предположение по-своему скверно. Том с одобрением кивнул.

– Согласен. Но нельзя забывать вот о чем. Если тело Ньюмена обнаружили вечером, как же им удалось так быстро разыскать нас? Никаких «или», женушка, никаких «может быть»! Мы все – жертвы двойного предательства. – Он решил, что пришло время сказать им правду – не всю, разумеется, ибо у него оставались свои секреты. – В эти дни я ездил повидать осведомителя, имя которого мне дали в Лондоне. Он, в свою очередь, назвал мне Джайлса Ньюмена и сообщил, где он живет.

Он замолчал, пристально глядя на Кэтрин. В конец концов, и она могла оказаться предателем, которого послали следить за ним и сделать все возможное, чтобы его миссия не удалась. Это, конечно, маловероятно, однако Том давно привык никому не доверять. Сияющие от волнения глаза Кэтрин были устремлены на него, губы приоткрыты. Том продолжил:

– Придя в «Принцессу Киевскую», я увидел, что Ньюмена задушили. Я постарался припрятать его тело, чтобы убийство обнаружили не сразу. И вот что я нашел в его комнате, – он достал из кармана молитвенник и протянул его Кэтрин.

Она озадаченно пролистала книжечку и наконец наткнулась на страницу с обведенными в кружок буквами.

– Шифр? – спросила девушка, вскинув голову.

– Да, и это доказывает, что Ньюмен был тайным агентом, хотя мы и не знаем, на кого он работал. Слишком многие ввязались в эту войну: и англичане, и голландцы, и французы, и австрийцы. Я уж не говорю об испанцах и сторонниках Кромвеля и их так называемой Республиканской армии.

Кэтрин решила спровоцировать его на откровенность, опасаясь, что теперь вообще не сможет доверять ему.

– Ты забыл еще об одной заинтересованной стороне, – со спокойной улыбкой указала она.

Том был искренне обескуражен.

– А мне казалось, я всех перечислил. Кого же упустил?

– Как, кого? Себя, Том Тренчард, искателя приключений на свою голову, тоже ввязавшегося в эту войну.

Прежде чем Том, до глубины души потрясенный неожиданным обвинением, произнесенным к тому же так хладнокровно, сообразил, что ответить, Джорди хрипло расхохотался.

– Да, хозяин, вот вы и попались! Эх, жаль, женщины не занимаются фехтованием! Ведь она нанесла вам настоящий coup de Jarnac, не подозревая, что это такое. – Он согнулся пополам, кудахча от хохота, как обезумевшая курица.

– Черт бы тебя побрал, Джорди, уж ты должен знать, что я не предатель!

– Я-то знаю, а она? Смотрите, хозяин, рисковать в такой игре опасно!

– Поэтому-то, дурачина, я так часто и выигрываю. А тебя что развеселило, жена? – рявкнул Том, когда Кэтрин залилась смехом, увидев, какой эффект произвело ее замечание.

– Может, кто-нибудь соблаговолит растолковать мне, что такое coup de Jarnacl – На лице ее отразилось невинное лукавство.

У Тома был такой вид, словно он мог вот-вот лопнуть, как лягушка из известной басни. Вдруг он расхохотался и, подхватив Кэтрин на руки, закружил ее по комнате.

– Это обманный удар, – объяснил он, усаживая ее в кресло. – Coup de Jarnac – очень коварный прием атаки в фехтовании, когда нападающий неожиданно ранит противника, повреждая ему подколенное сухожилие и лишая возможности ходить или продолжать поединок.

– Ясно! – задохнулась Кэтрин. Да, Джорди очень точно охарактеризовал случившееся.

Слуга с улыбкой смотрел на них, склонив голову набок.

– Не бойтесь, хозяйка, – с грубоватой лаской обратился он к Кэтрин. – Хозяину можно доверять, разумеется, не в мелочах, а в том, что касается главного.

– Ну, и на том спасибо, Джорди, – фыркнул Том, от души хлопнув верного слугу по спине, так что тот едва устоял на ногах. – Ладно, к делу. Нас подозревают – и справедливо подозревают. Теперь наша безопасность зависит от того, насколько осмотрительно мы будем себя вести, пока из Лондона не придет письмо с прощением для Грэма. «Не доверять никому!» – вот отныне наш девиз.

Глава девятая

– Поберегись! Поберегись!

Высоко подняв короткие мечи, группа всадников на взмыленных от долгой скачки лошадях ворвалась в Антверпен и помчалась к ратуши.

– Что такое? Что случилось?

Один из всадников, не оборачиваясь, крикнул:

– Французы наступают!

При этом известии всех обуял ужас. Женщина, стоявшая неподалеку от Тома и Кэтрин – они направлялись на почту узнать, нет ли для них писем из Англии, – упала на колени и начала истово молиться.

Кэтрин схватила Тома за руку.

– Неужели правда?

– Боюсь, что да. Голландия сейчас собирает армию, чтобы вести войну с англичанами; если французы решились напасть в такой подходящий момент, они могут без труда завоевать Фландрию.

Кэтрин содрогнулась.

– Что же нам делать, если они доберутся до Антверпена?

Том накрыл ее дрожащие пальцы широкой ладонью.