Мю Цефея. Игры и Имена - [45]
— Прогрессировали, — сказал я, — раковая опухоль тоже прогрессирует.
Поганкин выдал совершенно ниточную улыбку.
— Я просто хотел поблагодарить, Сень. Ты мне очень помог в свое время.
— Вышло, как вышло.
Поганкин кивнул.
— Вышло, как вышло.
— Я тоже вам просто хотел сказать. Я просто хотел сказать, что вы — сволочь и конченый человек…
Я осекся, ожидая от Поганкина реакции, однако он остался предельно спокойным, только опять кивнул.
— Люди вам верили! Люди вам помочь пытались! Помогли… а вы. Вы их просто использовали. Как ступеньки! Вы… Они помочь пытались… А вы…
Я замолчал, когда понял, что иду по второму кругу. Первый-то тоже не содержал особой поэтики.
Я вновь посмотрел на Поганкина — ни оправданий, ни отрицания, он тихо соглашался со всеми обвинениями. В его глазах переливалась смиренная печаль, но печаль такая, какую можно увидеть у мученика, погибающего ради великой цели.
— Чего молчите?! Нечего сказать?
— А что тут скажешь? Все так, ты прав. Ты прав, Сеня, я всех продал.
То ли от неожиданности сказанного, то ли от пустого безразличия в голосе — мне стало тошно. Хотелось выйти на воздух, убежать от этой духоты. Слова Поганкина будто бы воняли, гноились. Так фантазеры превращаются в обманщиков?
— И все?! — крикнул я. — Просто… Вы как вообще, нормально? Вам после такого…
— Переживу.
— А! Переживете. Вы всех переживете, да.
— Да брось ты уже, — внезапно голос Поганкина стал жестким, отрезвляющим, как пощечина, — хватит комедию ломать, Сеня. Разувай глаза, соображай, куда попал! Все всё понимают, иначе нельзя было, иначе не получилось бы. Я приму любые обвинения, ты только из себя дурочка не строй. Я думал, ты умнее.
— Я думал, вы честнее.
Поганкин пожал плечами.
— Ты сам мне говорил… Ты говорил, что все все просрали, что игры закончились, мечты забылись. Я вот ничего не забыл.
— Не так. Это уже не игры, это обычное предательство. Просрали все только вы. Все и всех.
— Ты их едва ли знал, — отмахнулся Поганкин.
— А? Были люди в наше время, как задумаешься — грустно. Я вас, оказывается, едва ли знал.
— И меня. Понимаешь, Сеня, тут все намного проще. Игры, они никуда не делись. И о детских мечтах никто не забыл, понимаешь? Просто в жизни оно куда серьезнее, острее. Они злее, эти игры, Сень. И ради них приходится что-то отдавать.
— У вас бракованная мечта, — выплюнул я, — а в играх часто проигрывают. И что тогда? На помойку?
Поганкин долго молчал, глядя вдаль. За пределами единственного прожектора — почти все было облеплено чернотой.
— Да, — наконец бросил он, — на помойку. Нужно принимать правила.
Сперва показалось, будто мир вращается вокруг нашего оранжевого пятна, а потом стало ясно, что это обычное головокружение. Я уже хотел развернуться и уйти, когда Поганкин протянул мне свою коробочку.
— Вот, — сказал он, — я подарок решил сделать, ты возьми — пусть хоть что-то на память будет.
Я взвесил коробочку в руках.
— Какая-то деталь с вашей ракеты? Символичный шуруп?
Поганкин улыбнулся:
— Потом откроешь и увидишь.
— Понятно. Щедро, конечно, но вы мне лучше вот что скажите: почему меня со всеми не уволили? Неужели пожалели? Совесть? Благородство?
Я ожидал в ответ чего угодно, но только не смеха. Поганкин даже слезку с глаза смахнул.
— Ну ты… Ой, Сеня, ну ты, конечно, можешь сказать… Ох, ты иногда как скажешь…
Я смотрел с непониманием.
— Что это значит?
— Правду?
— Что?
— Правду тебе?
— Правду.
Поганкин снисходительно улыбнулся:
— Кому ты там на хер нужен, а, Сеня?!
Я едва не пошатнулся. Потребовались все силы, чтобы просто сказать:
— Ясно.
— Прощай, Сень. — Поганкин протянул руку.
— Как-то не простил, — ответил я, — хотел бы, но что-то такое героическое мешает.
— Бывает, — он убрал руку, — что теперь собираешься делать?
— Пойду в пивной ларек продавцом. Там как-то… как-то приземленнее.
— Да, не поспоришь. Бесконечность, — протянул Поганкин, — бессмертные космонавты на бесконечности. Громковато, однако. Лозунгово.
Он почесал бровь.
— Но ты только посмотри.
И махнул рукой на вычерненные контуры космоплана. Для финального смотра его подняли носом к небу. Выглядело внушительно: распятие громадных крыльев, мертвый блеск кабины, немые глотки двигателей. Над нами словно навис сумрачный айсберг, готовый в любую минуту обрушиться. Бес.
— Вот так и выглядит большая мечта, — сказал счастливый Поганкин.
Я поморщился:
— Похоже на гроб.
Песенка про красную гуашь и про мечту
Гагарин запахнул свою соболиную шубу и подошел к холодильнику.
— А я знаю, — сказал он, — где ты, Сеня, бутерброды спрятал.
— Дела-а, — удивился я, но все же решил поинтересоваться: — А вам не следует к отлету готовиться? Думать там о всяком… о высоком? О звездах.
— А кто бутерброды съест?
— Тоже верно, — согласился я.
— А эти — так далеко. Вон аж где.
И кивнул в окно.
На синем небосводе виднелись красные пятиконечные звезды. Я хорошенько пригляделся и понял, что они нарисованы обыкновенным фломастером.
— Красивые.
— И несовместимые с жизнью, — подытожил Гагарин, — с комфортной жизнью.
Я пожевал губу.
— Как-то… мелковато.
— Всему виной некая «большая мечта».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Правильно выбранный путь героя, тайные знаки и траектории полетов — все это магия геометрии, которая превращает обычную действительность в мечту. Герои рассказов бродят по лабиринтам, возводят удивительные конструкции и раскраивают пространство, надеясь в конце концов прийти в единственно нужную точку встречи. Точку встречи со своим самым большим кошмаром или самой большой любовью. Главное, правильно сложить оригами из себя, мира и читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сильные одарённые не живут как им хочется — они служат государству. Свои кланы охраняют Империю от чужих кланов, а одиночки работают в МВД, ФСБ, или той же Прокуратуре. И Квартальный Поручик один из таких одиночек.
Одержимые местью, люди заходят в самые опасные места, вот и маленькую ведьму Агнешку завели поиски оружия против богини в проклятый лес, где обитают древние владыки, преданные забвению. История Поганой Пущи неразрывно связана с судьбой одной ворожеи, дочери названной самого Лешего, стражницы Беса. Продолжит ли стезю ворожеи Агнешка, или ей уготовлена другая участь — решать отнюдь не ведьме.
Худой, невзрачный отец и маленькая дочь. Их связывали не только узы родства, но и общая тайна…
После битвы с Мордэкая с Сияющим Богом Сэлиором прошло семь лет, и за это время его контроль над своими способностями безмерно возрос. Он наконец нашёл применение «Бог-Камню», но боги хотят отомстить, и желают уничтожить всё, что он создал. Тайны прошлого грозят будущему его королевства, его семьи, и, возможно, даже самого человечества, если только Мордэкай не сможет выяснить, что означает «Рок Иллэниэла». Насколько далеко зайдёт отчаявшийся волшебник, чтобы спасти своих детей… или его усилия лишь обрекут их всех?16+.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Поговорим о фантастической работе, которая может сделать с человеком что угодно. Вытащить наружу его настоящую сущность, переплавить и изменить, стать смыслом жизни… Или просто уничтожить. Правда, хобби и увлечения могут сотворить то же самое. Вот и думайте, что опаснее. Вас ждут чужие планеты, изменения климата, нарушения врачебной тайны и зоны контроля, а еще парки развлечений, невинные шалости, виртуальные миры и роботы, не ведающие усталости в сексе. А может, и ведающие — как знать.
«Мы в ответе за тех, кого приручили», «любишь меня — люби и мою собаку», «без кота и жизнь не та»… Домашние животные — источник радости и горя, груз ответственности и помощь в трудную минуту, из-за них мы ссоримся и миримся. А если внести в это сложное уравнение сказочных существ, инопланетных тварей, если научиться общаться с ними мысленно, если допустить, что у них есть сверхспособности… «Дикий домашний зверь» — альманах с удивительными историями от авторов, которые разбираются в этом вопросе.
Подвиг и предательство — две стороны одной монеты. Вопрос только в том, кем и ради чего жертвует человек. Собой ради благой цели или близкими людьми ради выгоды. И кем его потом запомнят в веках: спасителем мира или инициатором геноцида, отважным первопроходцем или сумасшедшей обезьяной с гранатой, прекрасным рыцарем или подколодной змеей. Ведь от величия до подлости порой остается всего один, маленький шаг. Недаром они прячутся под одной обложкой…