Мысли объ устройствѣ будущей Россiйской вооруженной силы - [13]

.

"Солдатскiй матерiалъ въ общемъ, такъ же, какъ и раньше, хорошъ. Русскiй солдатъ физически силенъ, нетребователенъ и неустрашимъ. Съ другой стороны онъ тяжелъ на подъемъ, духовно мало развитъ и несамостоятеленъ. Сильныя стороны русской пѣхоты могли проявляться въ большей степени раньше при примѣненiи сомкнутыхъ строевъ, нежели въ современной боевой обстановкѣ. Внѣшнимъ впечатленiемъ русскiй солдатъ относительно мало поддается. Послѣ неудачъ русская войсковая часть сравнительно быстро поправляется и способна вновь къ упорной оборонѣ[6].

Мы увѣрены, что всякiй, кто участвовалъ въ минувшую войну согласится съ правильностью этой общей характеристики. Но это признанiе не должно непремѣнно повлечь за собой проповѣдь необходимости для Россiйской армiи доктрины, проникнутой оборонительно-позицiоннымъ духомъ. То, что русская армiя способна провести въ жизнь и подвижную, наступательную доктрину, порука нашъ Суворовъ съ его "смѣлой нападательной тактикой". Вопросъ заключается лишь въ томъ, чтобы отрицательныя въ этомъ отношенiи стороны нашей армiи были бы тщательно изучены, насколько возможно искоренены и, во всякомъ случаѣ, ихъ вредное влiянiе парализовано.

Вдумываясь въ вышеприведенную характеристику, мы увидимъ, что главная причина малой маневренной способности нашей армiи лежала не столько въ свойствахъ солдата, сколько въ неподготовленности команднаго состава и Генеральнаго Штаба.

Какiя мѣры нужны для доведенiя будущей Русской армiи до высшей "качественной" степени, т. е. до высшей маневренной способности.

Въ самомъ дѣлѣ: маневренно способная армiя — это высшее выраженiе качественно хорошей армiи. Возможность достиженiя этой высшей ступени обуславливается, кромѣ данняхъ общаго политическаго и соцiальнаго порядка, о которомъ мы уже упоминали, еще данными, если можно такъ выразиться, профессiональнаго характера. Эти данныя могутъ быть сгруппированы въ три категорiи:

1. Данныя, увеличивающiя увѣренность солдата въ своихъ силахъ.

2. Данныя, увеличивающiя увѣренность солдата другъ въ другѣ и въ своихъ начальникахъ.

3. Подготовленность и сила кадровъ.

Данныя первой категорiи въ значительной мѣрѣ зависятх отъ сознанiя бойца въ своей физической силѣ. Въ здоровомъ тѣлѣ — здоровая душа. Въ смыслѣ физической силы и выносливости солдатскiй составъ русской армiи находится въ очень благопрiятныхъ условiяхъ. Это констатировали въ 1913 году и нашѣѣи враги.

а) Усиленiе вѣры въ наступательную силу современнаго огнестрѣльнаго оружiя.

Въ эпоху Суворова, когда бои рѣшались исключительно шокомъ холоднаго оружiя подготовка нашего отличнаго матерiала была очень проста: она ограничивалась обученiемъ колоть штыкомъ, пикой, рубить саблей. Нынѣ условiя усложнились. Несомнѣнно, что подобное обученiе, какъ это и было упомянуто выше, имѣетъ педагогическое значенiе, чтобы заставить бойца не бояться послѣдняго момента сближенiя — рукопашной схватки. Но этого сейчасъ слишкомъ мало и, какъ мы уже говорили выше, ошибка нашихъ "штыкопоклонниковъ" и заключалась въ томъ, что они упустили изъ виду, что въ современную эпоху бойцу нужно еще внушить увѣренность въ возможности для него пройти то огненное пространство, которое отдѣляетъ его отъ противника. Во времена Суворова эта задача рѣшалась броскомъ впередъ черезъ полосу узкую въ сто саженъ, полосу дѣйствительнаго огневого пораженiя, психологически — внушенiемъ презрѣнiя къ огню ("пуля дура, штыкъ молодецъ"). Въ настоящее время подобное же тактическое рѣшенiе невозможно, психологическое — крайне вредно. Внушая пренебреженiе къ огнестрѣльному оружiю, мы подсѣкаемъ его вѣру в свое собственное ружье, пулемет, пушку. Между тѣмъ, вѣра въ нихъ, въ то, что именно посредствомъ ихъ онъ можетъ совершить свое движенiе впередъ и, болѣе того, такъ потрясти морально противника, что придется врага только забирать въ плѣнъ, является теперь самой существенной частью подготовки активнаго духа бойца. Это требуетъ, въ свою очередь, не только умѣнiя хорошо владѣть своимъ огнестрѣльнымъ оружiемъ, но въ еще большей степени умѣнiя тактически примѣнять его.

б) Просвѣщенiе.

Такимъ образомъ, на важнѣйшее мѣсто является подготовленность бойца къ проявленiю въ широкой мѣрѣ личнаго почина. Нельзя отрицать того, что нѣмцы правы, указывая на "пассивность", нашего солдатскаго матерiала. Но мы будемъ оспаривать заключенiе, что эта пассивность прирожденная. По нашему глубокому убѣжденiю она является слѣдствiемъ малаго просвѣщенiя. Малопросвѣщенный человѣкъ легче теряется въ сложной обстановкѣ. Болѣе того: даже въ тѣхъ случаяхъ, когда онъ обладаетъ большимъ волевымъ посыломъ, его усилiя для общей работы пропадаютъ. Разительный примѣръ подобнаго явленiя можетъ служить хотя бы слѣдующiй фактъ.

Въ сраженiи у Гумбинена Русская 1-ая армiя неожиданно контръ-атакована 8-й германской армiей. Эта неожиданность могла бы не имѣть мѣста, ибо глаза русскаго солдата развѣдчика, смѣло пробравшагося въ гущу врага, видѣли сборы врага. Наканунѣ этого сраженiя казакъ одного изъ разъѣздовъ нашего III-го корпуса доставилъ въ штабъ корпуса записку, которую на рѣкѣ Роминге передалъ ему какой-то пѣхотинецъ. Эта записка гласила слѣдующее: "довожу Вамъ, что австрiйскiе войска вчера слѣзли съ вагона и направились на мѣсто Голубково