Мятежный корабль - [49]

Время от времени происходили и другие столкновения — опять-таки из-за женщин. Несмотря на все уговоры Флетчера Кристиена и мои, наши товарищи переходили от одной любовницы к другой, а с правами мужей вовсе не желали считаться. Каждым таким случаем Меналеа пользовался для того, чтобы разжечь в своих соплеменниках ненависть к белым.

Что касается таитянок, то они своих собственных чувств и желаний совершенно не проявляли. Они одинаково умели ладить и с мужьями, и с любовниками. Исключение представлял Юнг, к которому все женщины чувствовали расположение за его доброту и мягкость.

Возмущение среди таитян постепенно росло. Этому сильно способствовали своей грубостью и бесцеремонностью Мак-Кой и Кинталь. У недовольных появился вождь в лице Охоо, ловкого, развитого парня, сына одного из влиятельных ареоев. Пользуясь своим авторитетом и красноречием, Охоо организовал заговор. Так как мы ничего не подозревали и вели себя совершенно беспечно, таитяне решили ночью ворваться в наши хижины, часть из нас убить, а остальных заставить построить большую лодку, на которой они смогли бы вернуться на Таити.

Все было рассчитано, и день нападения назначен. План дикарей несомненно удался бы, если бы они не имели глупости посвятить в него жен.

Вечером, накануне назначенного дня, Манимаст, боявшаяся за жизнь Кинталя, тайком вышла из хижины, в которой помещались все таитяне, и прокралась к нашим домам. Переходя от одной двери к другой, она напевала на мотив одной из песен своей родины следующие слова:

Зачем черные точат свои топоры?

Они делают это, чтобы убить белых.

Все мы вскочили с постелей, на которые уже успели улечься, и собрались в доме Кристиена. Тот распорядился, чтобы мы вооружились, но сами ничего не предпринимали. Ночь прошла спокойно.

На рассвете Кристиен с ружьем в руках вышел из дому, как бы направляясь на охоту за дикими свиньями.

По дороге он встретил Охоо с заступом на плече, шедшего работать на ямсовое поле. Кристиен остановил его и произнес.

— Здравствуй, Охоо. Скажи, почему твои братья хотят убить своих белых друзей?

На лице Охоо не отразилось никакого удивления или смущения.

— Почему ты меня об этом спрашиваешь?

— Сегодня ночью меня посетил дух, который сказал мне, что вы хотите нас убить.

Охоо ничего не ответил.

— Стало быть это правда?

Молодой таитянин, не умевший лгать, продолжал хранить молчание.

Кристиен потерял терпение:

— Скажи своим братьям, чтобы они, если вздумают напасть, не щадили нас, так как мы их не пощадим!

Охоо пожал плечами:

— Кто знает?

Кристиен продолжал, уже взбешенный:

— Мы вас щадить не станем, а убьем, как собак!

Охоо поднял свой заступ.

Кристиен, желая его напугать, приложил ружье к плечу и выстрелил нарочно мимо. Однако Охоо, услышав, как пуля просвистела около его уха, решил, что белый промахнулся, и бросился на него.

Кристиен выстрелил еще раз; раненый Охоо побежал к хижине своих соплеменников.

Таитяне, увидев, что их замысел стал известен, не решились открыто выступить и целый день просидели в своей хижине, запретив женам куда бы то ни было выходить. С наступлением ночи они скрылись в лесу, уведя с собой и женщин.

Мы достаточно хорошо знали их нравы и нисколько не удивились этому исчезновению. Так как плоды хлебного дерева и бананы тогда еще не поспели и не годились в пищу, то мы не сомневались в скором возвращении беглецов.

И действительно, через три дня появилась Манимаст. Она принесла Кристиену головы Охоо и Талалоо, его самого рьяного приверженца.

Как они умерли? Кто их убил? Почему? Никто из нас так и не узнал этого никогда.

На следующий день таитяне вернулись в поселок, и все пошло, повидимому, прежним порядком.

Однако, как впоследствии выяснилось, они ждали только удобного случая, чтобы предпринять попытку мщения.

Внешнее спокойствие продолжалось почти два года. А затем таитяне составили новый план нападения на нас.

Двое из них, Тимоа и Нехоу, украли несколько ружей с патронами и скрылись в лесу; они поддерживали постоянную связь с другими двумя таитянами — Тетаити и Меналеа. В условленный день Тетаити попросил у своего хозяина Вильямса ружье, чтобы поохотиться на диких свиней. Получив его, он встретился с двумя прятавшимися в лесу товарищами и вместе с ними Напал на Вильямса, работавшего на ямсовом поле. После первого же выстрела Вильямс упал, смертельно раненный. Ударами топоров его прикончили.

Мартин в это время работал на плантации, соседней с моей. Он услышал выстрел и, решив, что Кристиен убил дикую свинью, крикнул мне:

— Чудесно! Сегодня вечером у нас будет славный ужин!

Расправившись с Вильямсом, таитяне направились к плантации Кристиена, где работали Миллс, Мак-Кой и Меналеа. Чтобы не возбудить подозрений, убийцы попросили Меналеа сопровождать их и помочь принести дикую свинью, будто бы застреленную ими.

Напасть на двоих белых таитяне не решились и пошли дальше на поиски Кристиена, которого они рассчитывали застать одного.

Кристиен сидел у порога своего домика и чинил какую-то утварь. Тимоа выстрелил, и Кристиен упал в предсмертных мучениях. Его стоны долетели до ушей Мак-Коя, и тот забеспокоился.

— Кто-то, видно, заболел, — произнес он.