Мятежная леди - [13]

Со стороны реки в это время года к замку было не подобраться, потому что река тяжело катила бурные, пенные воды к заливу Солуэй. Керкхилл знал, что к северу от замка есть брод и еще один — к югу от Спедлинс-Тауэра. Несомненно, в нынешнее беспокойное время их тщательно охраняют.

Они с Джошуа подъехали к воротам. Джошуа назвал имя хозяина часовому на стене. Керкхилл из Керкхилла — это звучало достаточно убедительно, чтобы ворота медленно открылись, пропуская их внутрь, в замковый двор.

Навстречу выбежали слуги, провести их в дом и позаботиться о лошадях.

Спешившись, Керкхилл сказал старшему из слуг:

— Прошу, сообщите дворецкому, что мне нужно переговорить с хозяйкой, если ей будет угодно меня принять. Скажите ему также, что я приехал прямо из Спедлинс-Тауэра.

— Разумеется, милорд. Идите за мной, и я доложу ему сейчас же. У нашего пекаря в печи свежие булочки; может быть, ваш слуга захочет перекусить? Один из этих ребят отведет его на кухню.

Керкхилл взглянул на Джошуа, который уже спешился. Наверняка на кухне он разузнает куда больше, чем сам Керкхилл в гостиной или на террасе.

В дверях расторопный слуга переговорил с дворецким, и тот провел Керкхилла в красивую светлую комнату. Назвав его имя леди Фелине, дворецкий торопливо добавил, что его лэрд прибыл из Эпплгарта.

Фелина Данвити сидела на заваленной подушками скамье в нише окна. Керкхилл поклонился, и она грациозно поднялась и приветствовала гостя реверансом.

— Я знала вашего отца, милорд, — сказала она мелодичным голосом, совсем как у ее дочери. — То есть я знала покойного лорда Керкхилла, и полагаю, что вы наверняка его сын.

Он утвердительно кивнул, и она продолжила:

— Вероятно, я встречала также и вашу матушку, хотя, должна признаться, совсем ее не помню.

Ее глаза были более темного оттенка голубого цвета, чем у Фионы. Интересно, такие же у нее темные и блестящие волосы или нет? Но этого Керкхилл определить не мог, потому что волосы леди Фелины были тщательно убраны под расшитый бисером чепец.

На ней было много драгоценностей. На границе так было принято — женщины надевали на себя почти все, что имели. Это служило доказательством богатства мужа или, как чаще в нынешние нелегкие времена, прискорбным отсутствием такового. Потом Керкхилл вспомнил, что она из семьи Дуглас и приходится родственницей и графу Дугласу, и Мрачному Арчи, лорду Галлоуэю.

В любом случае он догадался бы, что она мать Фионы, хотя на вид ей никак не дашь больше тридцати пяти. Она почти не растеряла красоты молодости. Лицо чуть полнее, чем у Фионы, более округлый подбородок, и руки немного полнее. И все же она до сих пор оставалась замечательной красавицей.

Она сказала:

— Присядьте, сэр, и расскажите, что привело вас сюда. Керкхилл пододвинул стул, сел и с улыбкой сказал:

— Я подумал, что, возможно, вы захотите услышать новости о вашей дочери, миледи.

— Мой дворецкий сказал, что вы прибыли из Эпплгарта. То есть вы хотите сказать, что видели нашу Фиону?

— Да, видел.

— Право же, сэр, вы первый человек, который заявляет, что видел ее. Я начала думать, что они держат ее в Спедлинс-Тауэре взаперти. Мой зять, Роберт Максвелл, и брат, сэр Хью Дуглас, ездили туда вскоре после того, как Фиону увезли. Но старый Джардин сочинил басню — сказал, что Фиона и Уилл уехали кататься верхом. Любой скажет вам, что, будь это правдой, она тут же послала бы весточку мне или сестре. Но мы не получили от нее ни словечка.

— Мадам, вы сказали — «увезли», — сказал Керкхилл, хмуря брови. — Не значит ли это, что Уилл Джардин похитил леди Фиону?

— Так и было, — ответила Фелина. — Судите сами. Роберт Максвелл никогда не отрицал, что он похитил нашу Мейри! Более того, тогда они были друзьями с Уиллом и оба встретили моих дочерей, когда вместе приехали с визитом к мужу. Поэтому ясно, что Уилл Джардин наверняка действовал по примеру Роба.

— Должно быть, вам пришлось нелегко, — сказал Керкхилл. — Похитили обеих дочерей сразу, да еще смерть мужа — полагаю, внезапная смерть?

— Это было ужасно, — призналась она. — Такой удар для лорда… Сначала Мейри, потом, всего месяц спустя, наша дорогая Фиона. Но он думал, что Фиона сбежала… сбежала с Уиллом Джардином. Он даже прогнал ее горничную за то, что она якобы помогала Фионе тайно встречаться с Уиллом.

— Эту горничную, случайно, не Флори зовут?

Фелина широко раскрыла глаза:

— Значит, вы и ее видели?

— Конечно, ведь она по-прежнему прислуживает вашей дочери.

Фелина молчала, очевидно, обдумывая услышанное, потом сказала:

— Тогда муж, возможно, был прав. Он говорил, что Флори призналась в том, что помогала Фионе. Но я не хотела ему верить. С другой стороны, если Фиона и сбежала с этим негодяем, чтобы выйти за него по собственной воле, почему же не приехала на похороны отца? И не поддерживала связи со мной или Мейри, которая большую часть года живет здесь, в Данвити-Холле?

— Этого я вам сказать не могу, миледи, потому что она сообщила мне лишь то, что Данвити умер сразу после ее замужества, — ответил Керкхилл.

— Да, смерть настигла его в тот же самый вечер, как она нас покинула, — объяснила Фелина. — Он упал замертво, когда садился на лошадь, чтобы догнать их и вернуть Фиону обратно.