Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы - [19]

Сразу же началась расправа над участниками восстания: 39 человек были осуждены как зачинщики, остальные 387 наказаны в административном порядке. Руководителей восстания: Курганова, Бычкова, Шумакова, Загуменного ждала многолетняя каторга.

Как уже говорилось, Иван Сорокин с фронта Русско-японской войны в составе своего батальона прибыл на Кубань, когда накал революционного брожения и выступлений там уже пошел на спад. Конечно, очень было бы заманчиво причислить молодого Сорокина к участию в революционных событиях на Кубани в то время. И такие попытки действительно имели место. В частности, в ряде публикаций говорится о том, что Сорокин, в то самое время, когда на самом деле он был на Русско-японской войне, жил в своей станице, неоднократно встречался с руководителями восстания 2-го Урупского полка. Под видом того, что ему нужно было помочь брату Григорию поступить в военное училище, он приезжал в Екатеринодар на конспиративные встречи с одним из руководителей восстания петропавловцем Иовом Бычковым и другими зачинщиками восстания, а потом в своем фельдшерском пункте просвещал одностаничников о политической обстановке на Кубани, подстрекал земляков поддержать восставших.

За эти действия Сорокин якобы сильно поплатился. Он был арестован, предан суду и ему грозило 15 лет тюремного заключения. Однако суд ограничил наказание 5 годами и отбывал он его на лесоразработках в уральской тайге. Там ему очень пригодились медицинские знания, его определили в лагерный лазарет, где он лечил не только заключенных, но и администрацию лагеря, и даже спас от смерти дочь его начальника. Утверждается также, что Сорокин много времени проводил за игрой в шахматы с начальником лагеря, что к нему приезжала туда красавица жена Лидия Дмитриевна и произвела на всех очень хорошее впечатление. В итоге всего этого, а также помощи брата Григория, служившего в жандармерии, Ивану Сорокину в два раза сократили срок заключения, и через два с половиной года он вернулся домой. Все это могло иметь место только в том случае, если бы послужной список составлялся со слов самого Сорокина, и он утаил свою причастность к событиям 1905 г., и в восстании 2-го Урупского полка, а также скрыл свою судимость.

Однако это маловероятно и не подтверждается архивными документами. Иван Сорокин, опять же согласно данным из его послужного списка, продолжал находиться на воинской службе до 2 апреля 1908 г. За это время он приказом по Главному военно- полевому медицинскому управлению (№ 3 от 03.01.1906 г.) по выслуге лет был переведен в кандидаты на классную должность. В августе 1906 г. он был уволен в запас, но через год, 20 августа 1907 г., снова пришел на службу уже в качестве сверхсрочнослужащего 5-й Кубанской артиллерийской батареи. Только потом, «по прослужении одного года сверхсрочнослужащим, — говорится в документе, — уволен в войско на льготу, в распоряжение атамана Майкопского отдела Кубанской области. 2 апреля 1908 г. исключен из списков батареи»[23]. Однако все виденное им по пути домой, а потом и во время службы в 10-м пластунском батальоне и 5-й артиллерийской батарее произвело на него огромное впечатление, оно не прошло бесследно и сыграло не последнюю роль в том, что 9 лет спустя, уже будучи на другой войне — 1-й Мировой, он без колебаний встал на сторону революции.

А тогда, весной 1908 г., Сорокин прибыл в родную станицу, снова стал работать фельдшером. Через год он женился. Об этом важном событии в личной жизни будущего главкома Красной Армии Северного Кавказа, в уже упоминавшемся послужном списке, в соответствующей его графе тоже имеется запись: «Женат первым браком на девице Марии Дмитриевне Колесниковой из г. Ставрополя — православной»[24]. Через год у Сорокиных родился сын, его назвали Леонидом, а еще через год дочь Елена. И. Л.Сорокин стал жить своим подворьем, но продолжал по мере возможностей помогать родителям вести хозяйство, надежд на Григория у родителей было мало. Служба в полиции г. Армавира, сама городская жизнь все дальше отдаляла его и от брага, и от родителей. Неоднократные напоминания Луки Илларионовича и Дарьи Федоровны о том, что пора бы и ему обзавестись семьей ничего не давали. Григорий любил женщин, но обременять себя семейными узами не торопился. На упреки Дарьи Федоровны отшучивался, что его душа в станице ни к кому прикипеть не может, — слишком большой выбор, а в Армавире ему не до этого, служба в жандармском участке отнимает все время, к тому же она опасная и не располагает к семейной жизни.

Глава 5. Военфельдшером на Кавказском фронте

Мирное развитие событий в жизни И.Л. Сорокина было прервано начавшейся 1-й Мировой войной. О том, что она вот-вот начнется, на Кубани знали все. Когда Австро-Венгрия 15 июля 1914 г. под давлением Германии объявила войну Сербии, уже ни у кого не оставалось сомнений, что очень скоро придется воевать и России. Поэтому, когда 21 июля Германия объявила войну России, это известие при всей его значимости сенсацией не было. Казаки стали готовиться к тому, что вслед за отправкой войск на немецкий фронт скоро последует приказ о призыве полков второй и третьей очереди на Кавказ. Так оно и произошло. Спустя месяц «по Высочайшему повелению» была объявлена мобилизация двум очередям 2-го Лабинского и 3-го Урупского (Линейного) полков