Мятеж четырех - [6]

Тут я поняла, что размышлять над чем-то, не имея достаточных сведений – то же самое, что пытаться сдвинуть с места тяжело груженую колесницу с намертво заклиненными колесами. Мне настоятельно требуется побеседовать с Эви. Даже если госпоже графине этого не слишком хочется.

* * *

Я уже собиралась пойти навестить Эвисанду, когда в дверь заглянула служанка, сказавшая, что госпожа графиня спрашивает, не хочет ли ее гостья немного поболтать?

Гостья хотела. Можно сказать, просто горела желанием. Я уже говорила, что Эвисанда – умная женщина, и могу повторить это сызнова. У меня нет склонности недооценивать своих противников… и союзников, пусть и невольных.

Служанка, вопреки моему ожиданию, повела меня не к покоям Эвисанды, а куда-то наверх, по скрипучей деревянной лестнице. Я шла следом и размышляла, какой из дворцов мне больше по вкусу. Бельверусский вырос из старой крепости возле перевалов Немедийских гор, Тарантийский – тоже из древнего военного укрепления. Но если в Немедии правитель страны крепко держится за стародавние традиции и никоим образом не соглашается перестроить дворец во что-нибудь, более подходящее для проживания, то в Аквилонии над подобным вопросом даже не задумываются. Дворец строится так, чтобы нравиться нынешнему его владельцу. Порой архитекторы и строители, выполняя желание заказчика, даже шли вразрез со здравым смыслом и хорошим вкусом…

Но в целом создавалось впечатление чрезмерно запутанного и своеобразно-уютного здания. Много резного дерева, полированного разноцветного камня, стрельчатых окон с мелкими пестрыми стеклами… Наверное, здесь живется гораздо лучше, чем в Бельверусе. Во всяком случае, обитатели здешнего дворца не страдают постоянным насморком от сквозняков.

Меня привели к высокой двустворчатой двери с медными украшениями и головой совы вместо ручки, впустили, после чего вежливо сообщили, что госпожа вот-вот придет и оставили в одиночестве. Очень хорошо – как раз успею осмотреться. Интересно, почему Эвисанда выбрала для предстоящего разговора именно эту комнату? Здесь что, невозможно подслушать?

Я люблю определять по вещам личность хозяина. Это не только привычное действие, но и проверка сноровки. Здешний же обитатель вызвал у меня нешуточный интерес. Его явно давно не было дома – уж больно все аккуратно расставлено и разложено, чувствуется привычная к порядку рука слуги. Вещи в комнате по большей части добротные и не лишенные некоторого изящества… Стоящее возле стола массивное кресло, рассчитанное на человека изрядной комплекции… Много книг, причем дорогих, в выложенных цветными камнями и золотом переплетах… Я сунулась в соседнюю комнату – спальня, ничего особенного. Пожалуй, это обиталище мужчины. Молодого, не обремененного подружками и слишком тяжелой службой при дворе, любителя хороших книг и старинного оружия.

Оружие и убедило меня в правильности моих предположений. Два полуторных меча висели крест-накрест на стене, поверх пушистой рысьей шкуры. Вряд ли женщина стала бы украшать свое жилище подобными вещами… Так кто же здесь живет? И почему мне все время мерещится тонкий запах залежей старого пергамента?

Эвисанда вошла почти беззвучно, закрыла за собой двери и решительно уселась за стол. Судя по выражению ее лица, она готовилась высказать мне все, что она думает о Тайной службе Немедии и в частности обо мне, как представительнице сего славного учреждения.

Чует мое сердце – очень скоро Эви устроит нам небольшой бунт. Запугивание и угрозы – прекрасный способ добиться желаемого, но порой даже многократно проверенное и испытанное средство дает сбой. Ох уж эта мне дворянская щепетильность и честность! Мы ведь не можем все время держать Эви на крючке, рано или поздно любая рыбка срывается.

Подозреваю, что Эвисанда рискнет отделаться от нас простейшим способом – расскажет все Конану. Возможно, ей тогда придется проститься с теплым местом королевской фаворитки… а может, и нет. Я возьмусь уверенно предсказать действия любого человека, но только не Конана. По-моему, он сам не всегда знает, как поступит в следующий миг.

– Чья это комната? – спросила я прежде, чем Эвисанда начала свою обличительную речь. Тем я сбила ей весь боевой настрой, заставив отвлечься на что-то постороннее. Вдобавок, мне действительно было любопытно.

– Халька, – после некоторого напряженного молчания ответила Эви. – Барона Юсдаля, библиотекаря и летописца.

Так вот почему мне чудился запах пергамента! Библиотека, как я сразу не догадалась!

– Странное имя, – заметила я. – Боссонское?

– Гандерское, – уже спокойнее поправила Эвисанда. Вот так-то лучше. Мне нужно ее содействие и подробный рассказ о том, что сейчас творится в Аквилонии, а не шипение сквозь зубы и полный ненависти взгляд.

– А кто он такой? Я имею в виду, что он за человек?

– Первый собиратель слухов на весь дворец. Из близкого окружения короля, – с еле заметной полуулыбкой проговорила графиня Аттиос. – Милый молодой человек, который на вопрос о чем-то серьезном сперва трижды подумает, а потом скажет, но зато болтать о пустяках может без остановки.

«Крайне разносторонняя личность, да еще и приятель Конана, – хмыкнула я. – Никогда не понимала, как это мой старый знакомый умудряется привлекать к себе таких разных людей – от уличных нищих до аристократов?»