Мы живём на границе - [6]
— Да он сказал — если мальчишки согласятся, — Лукаш вздохнул. — Ну, как?
— Я у остальных спрошу, — Глеб махнул рукой. — А, все равно. Пусть к нам заходит, в палатку. Там решим.
— Да он уже там, — Лукаш усмехнулся. — Александрыч его распорядился у вас разместить.
Верхом Сергей ездить умел, и неплохо. Правда, посадка у него была такая, как в школах верховой езды, а не казачья, и он долго возился, виновато поглядывая на остальных ребят, удлиняя стремена — у казачат они были подтянуты так, что колени торчали чуть ли не у живота. Но в седло Сергей сел плотно и прочно и за почти три часа то шагом то рысью ни разу не то что не пожаловался, но и никак не выказал недовольства или усталости.
Ехали косой цепью, метрах в пяти друг от друга, меняя шаг и рысь. Солнце покраснело, выросло, садилось куда-то за холмы над Курой, за спинами ребят. Дул ветерок, особенно приятный после жары второй половины дня. Кое-где зажигались огни — полевые станы, пастушеские кошары, отдельные хутора — а на северо-западе проступило зарево Святоиконниковской. На юге царила полутьма, неподвижная и глухая.
— А что там? — вдруг спросил Сергей, до этого не участвовавший в коротких обрывистых разговорах.
— Там? — Петька чуть повернулся в седле, локтем поддержал соскользнувший было вперед ствол висящего за спиной по-казачьи карабина — десятизарядной «сайги» калибра 5,6х39, какие мальчишкам выдавали под расписку на патрулирование (Сергей был безоружен). — Там Чечня и все такое. Да тебя ж там и нашли, вон, в плавнях…
— Это я помню… — Сергей толкнул коня каблуками. — Я не помню, что до этого было…
— Верхом ты ездить умеешь, — заметил Володька, — так в школах учат… И вообще…Тебя, наверное, украли из России и увезли в Чечню. Ты совсем ничего?..
— Ничего, — Сергей наклонил голову. Володька хотел еще что-то спросить, но Глеб повысил голос:
— Ладно, хватит! Украли, увезли… Давайте думать, где на ночлег становиться.
— Доедем до Седого Кургана и там встанем, — предложил Мирослав. — И недалеко, еще по свету успеем, и удобно…
— …и не дует, — заключил невесть почему Володька. — Кто знает новые песни "Фабрики Звезд"? — ответом было молчание, и Володька удовлетворенно кивнул: — До чего хорошо, когда вокруг наши люди…
— Но злая пуля осетина меня во мраке догнала, — задумчиво сказал Серб, искоса стрельнул в сторону Володьки взглядом. Тот многообещающе пошевелил бровями и промолчал. Мирослав разочарованно вздохнул, помолчал минут и затянул негромко и проникновенно, по-прежнему косясь на Володьку:
— Ах, ты!.. — не выдержал Володька и, взмахнув нагайкой, погнался за бросившим коня в галоп Мирославом, который хохотал во всю глотку и продолжал выкрикивать похабщину, ловко увиливая от приятеля, в то время, как Глеб орал им, чтобы они перестали, Петька ржал, раскачиваясь в седле, а Сергей наблюдал за всем этим с удивленной улыбкой.
Володька не догнал Мирослава и вернулся, сердито фыркая и грозя тому нагайкой. Мирослав вернулся рысью, на скаку подобрал с земли упавшую кубанку и, положив одну ногу на седло, подбоченился, запел снова, но уже вполне серьезно:
… Нет, все-таки ваш Пушкин здорово наши песни перевел!
— А это разве Пушкин? — удивился успокоившийся Володька.
— Пушкин, Пушкин, — заверил Серб, продолжая красоваться в седле. — Эх, жаль меня девчонки не видят! Такого красивого. Такого талантливого. Такого…
— …трепливого, — закончил Глеб. — Вон и курган, смотрите!..
…— А почему мы не заночевали на вершине? Оттуда же все видно, — спросил Сергей, ломая о поднятое колено ветку.
Мальчишки сидели в кружок возле костра. Пофыркивая, паслись рядом в темноте кони — они не подпустят никого чужого, поднимут такой шум, что куда псам — и хозяев защитят не хуже. Пощелкивали и трещали в огне, быстро сгорая в пепел, почти без углей, легкие, высушенные до бумажной невесомости, ветки сухих кустов, гора которых была навалена рядом, чтоб надолго хватило. Глеб, поправляя на огне большой котелок, где булькала каша, сказал строго:
— На Седом Кургане нельзя ночевать… Там вообще быть долго нельзя. Только если перед дальней дорогой или походом прийти… ненадолго.
— Расскажи ему, Глеб, — попросил Мирослав, полулежавший на седле.
— Расскажу, — Глеб кивнул. — Мне дед рассказывал, — он сел прямее и кинул на вершину кургана взгляд. — Видишь, там ковыль? Он белый, как седина. Сейчас не видно, а днем хорошо заметно… Давным-давно под этим курганом схоронили казаки тех, кто пал в большой битве. Пришли враги из-за гор, и не было им числа. Никто не помнит, что это были за враги, но запылали станицы, закричали люди — и вышли казаки биться за жен, детей и стариков, и бились день, и другой, и третий бились — и ушел враг, не ссилил. Столько было павших, что не получилось бы каждому выкопать могилу — и схоронили их казаки под курганом. Каждый, кто жил тут, на нашей земле, набрал ее в шапку, принес и высыпал — и скрыла она павших, укутала их. А ковыль, что вырос на кургане, был седым… — Глеб помолчал, снова поправил котелок. — С тех пор перед походами да дальними дорогами наши предки молились на кургане. Там же и атаманов своих выбирали… А еще было. В восемнадцатом году… Когда не стало царя и власти, напали на наши земли горцы-вайнахи… ну, чеченцы, ингуши… Пришли мстить за то, что верно наши предки служили русским царям, земли грабить не давали, людей в неволю угонять, разбойничать. В станицах мужчин не было — все на фронтах, ведь война-то еще шла. Братьям нашим, терцам, вовсе страшно пришлось — тридцать тысяч детей да женщин вырезали за месяц горцы, сорок станиц сожгли, людей палили живьем в храмах, на крестах распинали, конями рвали на части… Дошли и до нас. Как могли, бились станичники. Женщины, подростки, деды оружие взяли. Да разве это сила… Гибель пришла! А младший сын атамана, мальчишка вроде нас, прорвался верхом к Седому Кургану. Коня под ним убили, его подстрелили, да порубили… Вскарабкался он на кручу. Стал просить бога, чтобы защитил беспомощных. А с кургана видно — весь край огнем взялся. Горит все. Погибает. Рушится. Заплакал он. Просит… Сил не стало — упал наземь, и кровь полилась на ковыль, на землю… — Глеб поворошил ветки, вздохнул. — Упали капли — и страшным криком закричала земля. Ветер подул, буря поднялась. Раскрылся курган, выпустил мертвые сотни. Ударили те на разбойников — молча ударили, по вихрям скакали, и сами — как вихрь. Бросились бежать налетчики, да так в буре и сгинули, никто в горы не уполз — а вихрь улегся, и казаки исчезли…
Что делать офицеру русской морской пехоты, когда понятия присяги, службы Отечеству, верности долгу потеряли всякий смысл? Когда исчезло и само Отечество, вместе с остальным миром сожженное в пламени термоядерного пожара? Николай Романов пережил глобальный апокалипсис во Владивостоке и думал, что никогда уже не возьмется за оружие… Но Романову пришлось не только вспомнить, кто он такой, но и возглавить добровольческую Русскую Армию — единственную силу в мире, способную противостоять хаосу…
Исчезла Медленная Зона – и перед человечеством открылись просторы Вселенной. Казалось бы, нужно только радоваться предстоящим встречам с «братьями по разуму». Но Император Василий VI не скрывает своей озабоченности этими перспективами: «Не только нам откроется Вселенная. Мы тоже откроемся для Вселенной… Любой корабль любой расы отныне сможет достичь Земли – и никто не поручится, что намерения гостей окажутся добрыми… Мы пока что ничего не знаем о том, огромном мире – но мы должны быть готовы ко всему, даже к вторжению… Времени осталось очень мало – и поэтому я, как и мой коллега, Император Англо-Саксонской Империи, Его Величество Эдуард VII, объявляем на Земле военное положение…»Увы, правитель Русской Империи оказался прав – и земляне вынуждены вести войну на выживание…
И вновь, как и в начале 1940-х, горит многострадальная русская земля. Но на этот раз с огнем и мечом идут по ней не фашистские захватчики, а «ооновские миротворцы», вознамерившиеся покончить с российской государственностью и установить на просторах России свои порядки. И вновь, как в годы Великой Отечественной, плечом к плечу со взрослыми, с теми, кто не сдался, не предал, не променял Родину, сражаются мальчишки и девчонки, пришедшие на смену пионерам-героям той священной народной войны. Этих юных воителей можно убить, но сломить их дух не удастся никому и никогда.
Их предки сумели выжить в термоядерной войне, создать могучую Русскую империю и вырваться на просторы Вселенной. Земля отстояла свою независимость в Первой Галактической войне, но теперь судьба цивилизации зависела именно от них. Пятнадцать земных мальчишек – против многомиллиардной агрессивной расы мьюри. Их миссия кажется невыполнимой, они должны предотвратить грядущую войну и обеспечить человечеству века и века мирной жизни на просторах Космоса. Игорь Сурядов, лицеист, дворянин, и его соратники – лучшие из тех, кого смогла отобрать Земля для выступления на Ярмарке миров и рас, устраиваемой мьюри, где мальчишкам предстоит участвовать в поединках – всем вместе и каждому по отдельности.
После ядерной войны и долгих лет Безвременья человечество восстало из пепла! На Земле образовались две мощные империи – Русская и Англо-Саксонская, и множество более мелких государств.Денис Третьяков никак не ожидал, что ему придется покинуть родной Петроград, но его отца – штабс-капитана ОБХСС – направляют наводить порядок в Республике Семиречье, где обосновались нечистые на руку дельцы, сбежавшие из Русской Империи. Вместе со штабс-капитаном едет и его семья. Денису пришлось расстаться с друзьями и оказаться в поселке Седьмой Горный, где власть фактически принадлежит могущественной компании «Энергия», которая заинтересована в получении прибыли любой ценой.
Продолжение романа «Очищение»…Отгремела Третья Мировая война, ядерная зима уничтожила то, что не смогли уничтожить ядерные боеголовки, – привычные общественные отношения. Люди превратились в хищников. Рабовладение, торговля человеческими органами, разгул бандитизма и сектантства захлестнули все человечество. Россия не стала исключением, но только в ней бывшие военнослужащие и просто люди, сохранившие понятие о чести, сплотились в добровольческую Русскую Армию, возглавляемую бывшим офицером ВС РФ Николаем Романовым.
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Художественные поиски молодого, но уже известного прозаика и драматурга Мати Унта привнесли в современную эстонскую прозу жанровое разнообразие, тонкий психологизм, лирическую интонацию. Произведения, составившие новую книгу писателя, посвящены нашему современнику и отмечены углубленно психологическим проникновением в его духовный мир. Герои книги различны по характерам, профессиям, возрасту, они размышляют над многими вопросами: о счастье, о долге человека перед человеком, о взаимоотношениях в семье, о радости творчества.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.