Мы встретились в Раю… Часть вторая - [9]
Когда Лика поняла, что не только для нее, но и для Феликса, подвижную психику которого разнообразные проявления Системы доводили почти до предела, брак не более чем попытка к бегству, — она уже понесла во чреве. Сама по себе, физиологически, беременность, насквозь пропахшая больницею, была очень тяжела, но все-таки — поверх смутного футурологического страха за судьбу зреющего под сердцем плода — несла Лике и сильное сиюминутное облегчение, так как нормальным, законным образом отторгала на некоторое время от театра, атмосфера которого действовала на актрису крайне скверно, вплоть до того самого подоконника. В положенный срок Бог дал им с Психиатром дочку и дал Лике сил ее родить, ибо сил на это потребовалось больше, чем можно было вообще предположить в маленькой, хрупкой, измученной токсикозом Лике. Всего через какие-то три месяца, едва дочка сумела распрямиться из сделавшегося ей привычным утробного положения и вытянуться в кроватке во весь свой крохотный рост, стало очевидным, что она унаследовала от отца не одни внешние приметы, но и фамильные способности к мистике, однако Лику, не настолько влюбленную в Психиатра, чтобы мечтать о его повторении, это скорее огорчило, чем обрадовало.
Ни переезд в Москву, на новое место, потребовавший от Феликса огромных затрат энергии, но в конце концов принесший-таки и собственную лабораторию, и оборудование лучших фирм, и желаемую — правда, со значительными оговорками — тему, ни заботы, связанные с ребенком, не смогли притупить повышенную восприимчивость Психиатра к тому, что творилось вокруг, слишком надолго, и любая очередь, грязь под ногтями продавщицы или недовешивание ею традиционных десяти граммов, перебои с водой, пьяные у парадного, давка в метро, героизм, что приходилось проявлять при доставании туалетной, например, бумаги, перепалки с чиновниками: на работе ли, в милиции — где угодно, сравнительно высокое, но, в сущности, нищенское жалованье — словом, все те производные от Системы мелочи, которые, независимо от воли большинства живущих в этой стране людей, составляют содержание бессодержательных их жизней, снова, как и в Ленинграде, стали приводить Психиатра к не поддающимся обузданию припадкам бешенства, все более и более частым, превратившимся, наконец, в ровный, невыносимый фон существования. Актриса, которая тогда, на сцене, показала Феликсу почти чистую жизнь духа, являлась в повседневной жизни непричесанной, в застиранном, с оторванной нижней пуговицей халатике, актрисе требовалась то дефицитная вата, то импортные сапожки, то еще что-нибудь, каждым утром следовало завтракать, днем — обедать, вечером — ужинать, а в ванной, где и так не повернешься, с нотного стана капроновых лесок свисали носки, колготки, панталоны, рубашки, позже — марлевые треугольники подгузников и тяжелые, грязновато-серого цвета квадраты байковых пеленок. Словом, в один прекрасный день Психиатр сказал Лике: надо уезжать.
Мне осталось не так долго. Я хотел бы что-то сделать. Успеть. Здесь я имею максимум — и все равно занимаюсь не Наукой. Налаживаю их с Идеологией отношения. Не налажу никогда: невозможно в принципе. Это — если даже вынести за скобки мелочи. Туалетную бумагу. Сейчас их любят выносить за скобки. Считается хорошим тоном. Думаю — не без влияния Органов. А мелочи калечат вернее лагерей. Я ничего не хочу выносить за скобки. Даже их. Может быть — именно их. (Мелочи? Лагеря?) А я? удивилась Лика. А Театр? И сама не заметила, как, отстраненная на несколько месяцев от его повседневности, его реальности, снова назвала Театр с большой буквы. Ты будешь заниматься где-нибудь в Нью-Йорке своей наукою, а я, русская актриса, ничего, кроме сцены, не знающая и не желающая знать, буду окружать тебя уютом? И только? Ты — русская актриса? Ты — советская служащая! Был термин: совслужащая. У тебя что — независимый театр? Собственная антреприза? Неужто можно быть Русской Актрисой — он дважды нажал кнопочки регистра — на государственной службе? Неужто можно хоть чем-то заниматься всерьез в этой стране?! Возразил Феликс и был прав. Мне там делать нечего, ответила Лика и тоже была права. Я не поеду. Психиатр помолчал, словно решая в уме сложную шахматную задачу, взглянул на дочкину кроватку, зарешеченную и на колесиках, еще помолчал столь же сосредоточенно и произнес: хорошо. Тогда я — один. И, пытаясь как-то смягчить фразу, саму по себе похожую на не подлежащий обжалованию диагноз, почти виновато добавил: я врач. Мне действительно осталось немного. В мозгу — и дотронулся несколько раз до лба ребром полусогнутого указательного пальца — зреет опухоль.
Многочисленные разговоры и объяснения, взаимные обиды и хлопанья дверьми, оскорбительные формальности развода и подписание отпускной: отказа от астрономической суммы алиментов вперед, которую Психиатру взять было неоткуда и без которой — или без отказа — его не выпустили бы, вызовы по поводу этого подписания в разнообразные, включая театральный, кабинеты: мы ценим вашу преданность Родине, ваш патриотизм (тут же хочется плюнуть в их рожи и тоже бежать, бежать, только уже поздно…), но зачем же вы потакаете мерзавцу? Учтите, мы вас предупредили. Если что — пеняйте на себя! тайные посещения — в отсутствие мужа — вынюхивающих что-то мальчиков в штатском: расскажите о его друзьях. Будьте с нами откровенны — не надо его покрывать. Скажу вам по секрету: ему бы в лагере гнить — он связан с самим… и дальше — фамилия человека, связь с которым в любой нормальной стране давала бы повод лишь для гордости, — все это, вперемежку с Олечкиными и Ликиными болезнями, унизительной нищетою, ибо Психиатр на другой же день после подачи заявления на выезд был выгнан со службы, а кормящей грудью Лике давно уже никакого пособия не полагалось, — все это отпечаталось в памяти актрисы сплошным липким, вонючим, серым пятном, а последние, корявые, как всегда, слова Психиатра: я никогда не говорил об этом с тобою раньше. Бессмысленно. Но сейчас скажу. Жаль: Олечку здесь погубят. Феликс увидел в Ликиных глазах ужас и попробовал поправиться. Не в прямом смысле… (а подумал: может, и в прямом). Наличествовал шанс вырасти гражданкой. Свободной страны. Без иммигрантских комплексов. Мы-то с тобой… добавил Психиатр после паузы и махнул рукою. Ладно! — последние его слова все недолгие оставшиеся Лике годы навязчиво, словно черновая фонограмма никак не удающегося кольца тонировки, звучали по ночам в ушах: упрекали, вопрошали, терзали совесть.
В восемнадцатый выпуск ежегодника "Поединок" вошли детективные повести Э.Хруцкого "Архив сыскной полиции", А.Степанова "Уснувший пассажир", В.Савельева "Выстрелы в темноте", Е.Козловского "Четыре листа фанеры", военно-приключенческая повесть А.Полянского "Взрыв", документальные очерки немецкого писателя К.Геерманна "Из следственной практики Скотланд-Ярда", а также криминальный роман Ф.Саган "Хранитель сердца".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот роман начинался в 1974 году, то есть в самый застойный период развитого соцреализма, и писался более пяти лет. Понятно, что в те времена об его издании не могло быть и речи, разве лишь «за бугром».В 1992 году книга увидела свет, но хаотично-сумбурное время и малый тираж (6000 экз.) не позволили заметить и оценить роман должным образом. Сегодня мы с удовольствием представляем его вновь. Хочется заметить, что читается он с неослабным интересом, поражая как виртуозным мастерством стиля и формы, так и серьёзностью содержания, которое за давностью лет проявилось, пожалуй, ещё пронзительнее и резче.