Мы — военные - [58]

— Кстати, я в боях участвовал…

— За это вам почет и уважение. Я не участвовал, молод был. Но сейчас вы не правы, твердо убежден в этом.

— В чем конкретно не прав?

— Во-первых, неправильно поступили вы, что отменили сегодня занятия, предусмотренные расписанием.

Командир роты вытянул губы трубочкой.

— У-у, вон про что!.. Занятия необходимо было отменить потому, что люди порядок наводят в роте.

— Беспорядка у нас не было. А внешний лоск это не что иное, как…

— Очковтирательство?

— Да. Зачем Пахоменко простыни меняет? Ведь хозяйственный день у нас послезавтра.

— Я приказал простыни сменить — вдруг командующий распотрошит какую-нибудь постель! Правильно сделано.

— Двойная порция мяса отпущена на кухню — тоже правильно?

— Неужели двойная? — удивился Яков Миронович. — Ах, сукины коты! Я приказал немного прибавить, а кладовщик с поваром рады стараться. Ну, ничего, пусть командующий посмотрит, как мы солдат кормим.

— За счет чего? Наше хозяйство, оно… — Алексей прислушался и вдруг рассмеялся. — Послушайте, как оно визжит в корыте.

Со стороны офицерских домиков доносился пронзительный визг. Это Ольга Максимовна купала в корыте «прикухонных» поросят. Визг то умолкал, то разрастался с новой силой.

— Голосистое зверье, хоть в коллектив самодеятельности включай, — заметил Яков Миронович, пытаясь шуткой закончить неприятный разговор с замполитом. Но Алексей погасил улыбку и сказал серьезно:

— Нам дополнительно не отпускали продуктов к приезду командующего. Значит, сегодняшний перерасход мяса пойдет за счет последующей экономии. Сегодня густо, а завтра пусто.

Правота замполита была очевидна. Поэтому командир роты; обычно не терпевший обсуждения его приказаний, на этот раз отшутился:

— Хватит тебе, замполит! Вот тоже мне свекор-ворчун…

КОЛЯ СПОРИТ С ГЕНЕРАЛОМ

Генерал-лейтенант Дремин в сопровождении полковника Черноусова приехал под вечер. Он был высок ростом, но не грузен. Невероятно густые и широкие брови, сильно припорошенные сединой, и крупная, выступающая вперед челюсть придавали ему свирепый вид. Но достаточно было генералу улыбнуться, как сразу становится он простым, чуть-чуть хитроватым стариком.

С майором Лыковым командующий поздоровался, как со старым знакомым. Задержал его руку в своей широкой, как у грузчика, ладони, спросил, здорова ли Марья Ивановна, не приезжала ли на каникулы старшая дочь. Яков Миронович был тронут вниманием генерала. Ох уж это генеральское внимание! Постелет мягко, а положит твердо, не посмотрит на старое знакомство. А Дремин, будто спохватившись, сказал:

— Так показывайте вашего героя, командир роты!

— Извините, товарищ генерал, — с недоумением сказал майор. — Не знаю, кого вы имеете в виду.

— Вот тебе раз! Командир роты не знает людей, которые у него отличились!.. Меня интересует старший оператор, что нарушителю нос утер. Черт знает где заприметил его в небе. И не спускал глаз, пока наши истребители не подоспели! Вот какого героя хочу я видеть. Как его фамилия?

Командир роты понял, о ком идет речь. Догадывался он теперь и о цели приезда командующего. Не робей, Яков Миронович! Кажется, твою роту начинают замечать не с плохой стороны.

— Рядовой Ветохин, — с готовностью ответил он. — Разрешите вызвать?

— Откуда?

— С локационной станции, на дежурстве он.

— Зачем же вызывать? Давайте сами поднимемся к боевым машинам.

Николай Ветохин и его товарищи по смене не ожидали генерала. Они считали, что если командующий и поднимется сюда, на бугор, то скорее всего направится к другой локационной установке, которая работала, а не находилась в резерве. Пусть сержант Калашников встречает генерала Дремина.

Но вот дверь в машину распахнулась, и перед солдатами предстал командующий.

— Кто из вас Ветохин? — спросил он, и голос его показался очень строгим.

У Толи-Коли упало сердце: влопались! Они вытянулись перед генералом — оба невысокие, но коренастые, оба курносые и белобрысые. У того и другого пуговицы на гимнастерке надраены до яркости белых звезд, у того и другого белоснежная кромка подворотничка оттеняла густую бронзу крепкой шеи.

Одновременно, в один голос, братья отчеканили:

— Рядовой Анатолий Ветохин!

— Рядовой Николай Ветохин!

Командующий крякнул, и всю строгость с его лица словно ветерком сдуло.

— Близнецы вы, что ли?

— Так точно, товарищ генерал…

— Кто же из вас все-таки старший оператор?

Анатолий отступил на шаг назад, Николай остался на месте.

— Я, товарищ генерал.

Присев на одно из вращающихся сидений, укрепленных перед индикаторами, генерал начал расспрашивать Николая Ветохина о том, как был обнаружен самолет-нарушитель.

— На каком расстоянии вы заметили его впервые? — спросил он.

Николай назвал расстояние. Выходило, что иностранный бомбардировщик Коля «увидел» задолго до того, как тот стал нарушителем.

— А вы не ошиблись? — прищурился генерал. — Ведь это расстояние превышает технические возможности станции.

Всегда скромный и застенчивый, Коля Ветохин неожиданно смело возразил командующему:

— Никак нет, товарищ генерал, не превышает.

— Как же не превышает? Я, славу богу, знаю мощность вашей станции. Превышает!

Несмотря на то что командующий повысил голос и, шевеля бровями-щетками, начал, видимо, сердиться, Коля не уступал ему. Насупясь, он повторял: