Мы — военные - [3]

— Женщин в гарнизоне много? — спросила она.

— Женщин? — переспросил Анатолий Ветохин. — Как же, есть.

— Кто же они такие?

— Ну, перво-наперво, лапушка-касаточка…

— Кто, кто?

По неодобрительному взгляду брата, брошенному исподлобья, Толя сообразил, что проговорился. Однако выкручиваться не стал, а честно признался:

— Солдаты между собой, извините, называют так Марию Ивановну, жену майора.

— Почему же они так называют ее?

Толя взглянул на брата, усмехнулся:

— Сами потом узнаете…

— Чем же вы занимаетесь тут?

Она имела в виду досуг воинов маленького гарнизона, затерянного среди песчаных холмов и редколесья. Близнецы поняли ее по-своему, решив, что она интересуется их служебными делами. Анатолий промолчал, считая, что брат на такой вопрос ответит лучше.

— Служим… — неопределенно отозвался Николай.

Поняв свою оплошность, Тамара вспыхнула. Она отвернулась, делая вид, что поправляет на груди фиалки, прижатые серебряными лапками паука с янтарным брюшком. Когда же она снова взглянула на солдат, они легко поднимали, чемоданы на плечи. И никак теперь нельзя было определить, который же из них Толя и который Коля.

Солдаты направились не прямо на радиолокатор, а немного в сторону, где, очевидно, находился вход в расположение роты. Песок порой был таким зыбучим, что идти становилось невозможно. Алексей с Тамарой обходили эти места сторонкой, а солдаты шли напрямик, «форсируя» труднопроходимые «зоны». Спины у братьев Ветохиных были широкие, как литые. Рабочие гимнастерки, выгоревшие добела еще в прошлом году, плотно облегали их, не собираясь складками. «Спортом, должно быть, занимаются», — с удовлетворением отметил Званцев.

Вскоре показались деревянные домики, крытые квадратными листами шифера. В крайнем небольшом здании, как видно, и размещалась канцелярия роты. Позади него стояло длинное двухэтажное строение. Тамара догадалась, что это солдатская казарма. Неподалеку виднелись другие помещения, по всей вероятности подсобные. От небольшого кирпичного зданьица кубической формы тянулись провода к казарме, к канцелярии и куда-то в гору, где виднелась антенна локатора. Кирпичное зданьице, по-видимому, было электростанцией.

А немного левее, в глубине леса — не соснового, а смешанного, — неясно вырисовывалось еще несколько аккуратных домиков с желтыми тесовыми крылечками. Возле одного из них пошевеливалось на веревке белье. Было ясно, что в этих домиках живут офицеры со своими семьями. «Вот тебе и дача». Тамара только теперь почувствовала, как устала.

— Прибыли, товарищ старший лейтенант! — ободряюще сказал один из Ветохиных. Он толкнул ногой калитку в заборе и посторонился, пропуская вперед офицера и его жену.

МАЙОР ПУГАЕТ ТРУДНОСТЯМИ

Командира роты Тамара представляла почему-то громоздким человеком с черными усами. Он оказался совсем не таким. В канцелярии роты Званцевых встретил невысокий, сухощавый офицер со светло-каштановой шевелюрой и глубокими залысинами. Правда, усы у майора Лыкова имелись — под большим горбатым носом торчал жесткий рыжий пучок.

— Что же это вы, други милые, — глуховатым баском заговорил майор, — лазаете по пескам, а я машину гоняю туда-сюда… Вот тоже мне туристы-путешественники! Майор журил прибывших без улыбки, как будто по-настоящему, но светлые глаза его смотрели весело и пытливо. На бледном, как видно, плохо поддающемся загару лице майора было написано: «А ну, посмотрим, какого замполита мне бог послал».

Проверив документы Алексея, майор Лыков еще раз быстрым, оценивающим взглядом окинул «туристов». Обратил внимание на покрытые густой пылью модные туфли Тамары. И вдруг, хитро подмигнув Алексею, наклонился к Тамаре, сидевшей у аляповатого письменного стола, похожего на высокий сундук:

— Скажите, Тамара Павловна, откровенно: вы небось своего маленько пилили? Не сумел, мол, такой-сякой, остаться в городе, согласился ехать в какую-то дыру… Было такое дело, а?

— Было, — засмеялась Тамара, — не буду отрицать.

— Вот видите! Все вы, женщины, одинаковы… Но чур, договор: поскольку прибыли, шума не поднимать! Предупреждаю заранее, что у нас тут нет ни театра музкомедии, ни косметического кабинета, ни ателье мод, ни универмага…

— Хорошего же вы мнения обо мне, товарищ майор! — в шутку рассердилась Тамара.

Словно не расслышав ее слов, майор продолжал перечислять неудобства жизни в крошечном военном городке — и скучно здесь, в особенности молодежи, и квартиры не ахти какие, и песок во время еды на зубах хрустит…

Жизнь в Малых Сосенках командир роты обрисовал в самых мрачных красках. Алексею было ясно, что он испытывает не столько Тамару, сколько его самого. Он понял, что о главных трудностях — трудностях, связанных со службой, командир роты хотя и не упоминает в присутствии женщины, но подразумевает их.

— Напрасно вы, товарищ майор, пугаете мою жену, — сказал Алексей, — она не робкого десятка. Член партии она.

— Член партии? — живо переспросил майор. — Это несколько меняет положение вещей. Надеюсь, что вы, Тамара Павловна, возглавите тут нашу женскую команду, а?

— Вы переоцениваете мои способности, — запротестовала Тамара.

— Значит, робеете?

— Конечно робею. Вы таких страстей наговорили, что я, должно быть, сразу отсюда сбегу.