Мы — военные - [111]

Лыков был не большим сторонником таких, как он выражался, «скользких мероприятий». Объяснял он свой консерватизм просто: «Знаем мы эти прогулки! Произойдет какое-нибудь чепе — на кого всех собак будут вешать? На командира подразделения!» Но сейчас, когда ответственность брал на себя сам начальник политического отдела, Яков Миронович сказал одобрительно:

— Хорошая мысль, товарищ подполковник. Отдых-разрядка всегда солдатской службе на пользу.

— Верно! А для того чтобы отдых был интереснее и полнее, неплохо бы устроить в колхозе концерт художественной самодеятельности. Реально это, Тамара Павловна, или не реально? Я обращаюсь к вам, как к посреднику между колхозом и подразделением.

— Реально, — живо ответила Тамара, — вполне реально!

Невольно вспомнила она о Нине Захарчук, о ее способности организовывать концерты. Но Нины нет — не принял Григорий. И правильно сделал! Сколько можно куролесить? А концерт и без нее состоится. Вот подходит один из активистов самодеятельности — Виктор Дзюба.

— Ну как, Виктор, — спрашивает Тамара, — готовы наши артисты к выступлению?

Гордый тем, что именно к нему обращаются, Дзюба уверенно заявляет:

— Мы такой импровизированный концерт закатим, что на всю Прибалтику можно будет транслировать! Мы с лейтенантом Гарусовым и программу составили.

Дополнительные дипломатические переговоры по телефону с председателем «Новосела» Митрофаном Кирилловичем Глинским, недолгие сборы — и вот рядовой Магомеджанов уже выводит из гаража грузовую машину.

— Залезай, делегаты! — командует Дзюба.

Перед тем как сказать Магомеджанову: «Трогай», майор Лыков заставил лейтенанта Гарусова наклониться к нему из кузова машины:

— Ты смотри там, парторг! Веселье весельем, но чтобы полный порядок. А то знаю я вас артистов-эстрадников.

Такое же внушение сделал он и старшему лейтенанту Званцеву, который тоже отправился в «Новосел» с делегацией. Потом вызвал в канцелярию лейтенанта Фомина и старшину Пахоменко. Теребя жесткую щеточку рыжих усов, сказал внушительно:

— Вот что, други милые, учтите, что в гости мы отправили чуть ли не половину личного состава, в том числе трех офицеров. Повысить бдительность и смотреть в оба. Ясно?

И до самого возвращения из колхоза делегации напрасно Марья Ивановна ждала своего Яшеньку и разогревала ужин. Лыков самолично проверял, как несут службу дежурные операторы, радиотелеграфисты, планшетисты, как стоят на постах часовые. Твердо решив уволиться в запас, Яков Миронович хотел, чтобы последние месяцы его службы прошли «без сучка и без задоринки».

В «Новоселе» гостей встретили радушно. Митрофан Кириллович, знакомясь с Ворониным и Безугловым, успевал отдавать своим подручным всевозможные распоряжения, и все вокруг него вертелось колесом.

— Спасибо, спасибо, что решили навестить нас, — говорил он, и его круглые, гладко выбритые щеки лоснились от удовольствия, — дорогим гостям мы всегда рады!

Тем временем, пока Митрофан Кириллович, принимая гостей, отдавал своим помощникам разные распоряжения, а затем беседовал с подполковником Ворониным, гость, приехавший из далекой Орловщины, завязал оживленный разговор с Хмельным. Рыбак рыбака видит издалека. А тут и видеть нечего: оба инвалиды, оба пострадали в боях за Родину. Оказалось, что и воевали-то они почти рядом, в одной армии, и ранены-то были в одном месте — в районе села Рамушева, что под Старой Руссой, и общих знакомых-то у них немало. Начались неизбежные в таких случаях «а помнишь?». Без них беседа фронтовиков — не беседа.

После первых расспросов и первого знакомства решено было действовать «секционно». Ведущие артисты во главе с Виктором Дзюбой сразу направились в колхозный клуб, чтобы начать подготовку к концерту. Остальных Митрофан Кириллович, по просьбе Воронина и Безуглова, повел по поселку — показывать артельное хозяйство.

Особенно любопытным оказался гость с Орловщины. Он расспрашивал, как хранится зимой и когда вывозится в поле навоз, где и как выращивается капустная рассада, чем зимой подкармливаются пчелы, насколько глубоко производится вспашка под зерновые и пропашные культуры — буквально обо всем.

Не оставался в долгу и Митрофан Кириллович. Он тоже «вытягивал» из гостя все, что мог. Почесывая бритый наголо затылок, сокрушенно говорил:

— По этим показателям отстаем мы от вас, Сергей Петрович. Явно отстаем…

Или же самодовольно:

— А тут мы вас обскакали, явно обскакали!

Но разве сразу узнаешь большое артельное хозяйство? Договорились поддерживать дружбу, обмениваться делегациями, соревноваться. Прямо на улице руководители двух артелей крепким рукопожатием скрепили договор.

— Разнимите, товарищ подполковник, — попросил Глинский.

— Выходит, вы меня арбитром приглашаете, — засмеялся Воронин. — Это очень почетно, но гожусь ли я? От сельского хозяйства давненько оторвался…

— Вы у нас будете почетным арбитром, — сказал Безуглов. — Разнимайте, товарищ подполковник!

Ребром ладони Воронин разнял руки двух председателей. Затем снова соединил их.

— За вечную дружбу Прибалтики с Орловщиной! — сказал он серьезно. — Что же касается арбитража в вашем соревновании, то попросим вот его, старшего лейтенанта Званцева. Не возражаете, Алексей Кузьмич?