Мы погибнем вчера - [36]
– А если с крестом?
– Крест-то он тоже от веры зависит. Веришь, что крест – спасение, поможет всегда. Не веришь – так мимо твое спасение и пройдет.
– Как сложно все…
– Просто все. Вот твое небо. Вот твоя земля. Вот ты между ними. И делай, что желаешь. И получишь по желанию. Кто с чем приходит – тот это и получает.
После долгого молчания Валера вдруг озадаченно сказал:
– Дед, ты же Сократ!
– А енто еще кто? – удивился Кирьян Васильевич. Или сделал вид, что удивился.
Валера махнул рукой.
– Вот-то то же… – поднял палец дед – Давайте-ка оружием займемся. Почистить надо бы.
А железного барахла они и впрямь притащили немало.
До самого утра шагали – кто с двумя винтовками, кто с двумя автоматами. Дед тот вообще тащил тонькин пулемет – как ни странно "Дегтярев" – и два вещмешка. Один сзади – набитый гранатами, второй на груди – с пулеметными дисками, масленками, ремнаборами и прочими мужскими радостями. Включая три фляжки со шнапсом. Одну, правда под утро уже выпили. Когда на место пришли. Шнапс оказался, как ни странно, не очень крепким и сладким, отдающим черешней. Кирьян Василич, обозвал его киршвассером и уложил всех спать, а сам остался на карауле, как он выразился. И разбудил только днем, когда зайца приволок.
И принялись они чистить.
– Оружие оно что баба! – философствовал дед. – Не погладишь – обидится. Трехлинейка она хоть и не капризная, но ласку любит. Чистить не будешь – внутри заржавеет. Пульнет, конечно, но разброс выстрела увеличится. Баба такая же. Делать все будет, но все назло и мимо. Да еще и механизмом застучит. Потому чего делать надо? Берем ершик, керосином мочим и туда-сюда, туда-сюда. Рита, видишь будто личинка у затвора? У личинки чашечка такая. Ее обязательно протри. Там из капсюля порох прорывается и газами забивает. Дерево старайся не трогать. Хрупчеет оно от керосину. А так мосинка – баба верная. Рассказывали мне про то как приемку у них делали. Сто винтовок разбирались, значицца до винтика. Детали все в кучу смешают, а потом оружие снова собирают. При контрольном отстреле на сотню сажень разброс каждой винтовки не должен был превышать уставного уровня. Иначе всю партию в несколько тысяч штук бракуют. Во как!
– А вот и мы! – перебил его Андрюшка Ежов. За спиной его стоял хмурый, даже на вид голодный Костик Дорофеев.
– Ну и хорошо. Не спал, Константин?
– Ни как нет, – отрезал тот. – И ничего подозрительного не было. Тихо.
– И вороны не гайкали?
– Даже сороки не трескотали.
– Добро. Садись кушай. А боец Ежов будет пулемет чистить.
– Я же не умею! – растерялся Еж.
– Ак ты ж вроде не в "медали за гонор", прости Господи, ну или в чего там играл-то… А на войне. А на войне чего главное?
– Чего?
– Чтобы тебя твое оружие спасло. А чтобы спасло – надо за ним ухаживать. Потому учись. И не балуй. Автомат положи!
– Да я просто глянуть хотел… – заоправдывался Ёж.
– Пулемет бери. Автоматы я сам погляжу. А ты, товарищ Дорофеев, как покушаешь – подь сюды. Задание тебе дам. Ответственное.
Костя молча кивнул, обгрызая заячьи косточки.
– Пойдешь в село. Но сиди, вначале, на околице. Сиди и смотри. Чего, кто и как. Ежели германцы есть – тикай обратно. Стрелять не вздумай. Ежели нету – посмотри – ушли ли бабы. Посмотришь – уходи обратно, опять же. Твое дело разведка. И больше ничего.
– Кирьян Василич, а у меня эта хрень лишней оказалась!
– Пружина это. Возвратно-боевая. А ты дурень. Причем безвозвратно дурень.
Костя доел свой обед, встал и сказал:
– Ну, я пошел, что ли?
– Иди. И к темноте возвращайся.
Он коротко кивнул и исчез в деревьях…
…Что такое двадцать километров для молодого, шестнадцатилетнего паренька, когда он налегке. Не считая, конечно, трехлинейки на плече да пары колотушек за поясом? И при условии, что в селе, где вчера ночью ты знатно пострелял, тебя ждет твоя любовь, Катька Логинова? Красивая…
Да ничего это расстояние не значит.
Поэтому он даже не запыхался, когда шел по селу. Кирьян старый, а потому трусоватый. Чего высиживать-то в кустах? Видно же сразу – немцев нет. Тишина… Бабы, наверно, дома сидят, глаза не кажут. Дымок вон из некоторых труб идет…
Может быть, дед-то и впрямь трусоват? Зачем бабам из села уходить? Ну пришли партизаны, постреляли. Бабы-то тут причем? Ничего им немцы не сделают.
– Катька! – постучал он в окно дома, – Катька, выходи!
Ответом была тишина.
Костя тогда поднялся на крыльцо. Постучал в дверь и, чуть погодя, толкнул дверь.
Никого. Тепло, чисто, пахнет супом. Костя сглотнул слюну. Шестнадцатилетний пацан, пусть и с бородой уже, всегда хочет есть.
Он вышел обратно во двор. Заскрипела калитка.
– Тьфу, лешак, напугал! – вскрикнула тетя Нина, едва не уронив таз с бельем.
– Теть Нин, а…
– Белье в пруду дополаскивает. Ты бы, вояка, на могилку бы к Ваське и Кузьке сходил сначала. Мы их на погосте похоронили.
– А немцев?
– А немцев за сельсоветом закопали.
– Теть Нин, а почему не ушли-то вы?
– Ну, кто и ушел, а кто и остался. Мы с Катькой завтра уйдем. Дел-то много. По хозяйству дел вона сколько. Две курицы осталось, куды их девать-то? Жалко оставлять…
– Теть Нин, я это…
– Да беги, беги. И Катьке скажи, чтобы домой уже шла. Вечерять пора. Ты тоже приходи, я суп сварила, да яишенку сделаю…
Полночь, XXIII век. Человечество атаковано враждебной инопланетной расой. Разучившись воевать за три столетия мира, будучи не в состоянии защитить родную планету, земляне призывают на помощь фронтовиков из прошлого, самых умелых, отчаянных и беспощадных бойцов в человеческой истории – офицерский штрафбат Красной Армии, павший смертью храбрых триста лет назад, а теперь воскрешенный, чтобы вновь «искупать вину кровью».С Великой Отечественной – на Звездные войны! Со Второй Мировой – на Первую Галактическую! Из 1944 года – в открытый космос! На взлет идут штрафные батальоны!
Когда человечество в опасности, а отвыкшие от войн, избавившиеся от гена агрессивности земляне XXIII века не в состоянии противостоять инопланетному вторжению – кого звать на помощь? Кто спасет Землю от завоевания, а род людской – от поголовного истребления? Лишь те, кто однажды уже уберег Европу от геноцида и «коричневой чумы». Лучшие бойцы всех времен и народов, закаленные в горниле самой страшной войны в человеческой истории. Русский штрафбат из 1944 года. Смертники, «искупившие вину кровью», павшие в ХХ веке – и воскрешенные 300 лет спустя, чтобы отстоять уже не только Россию, но всю планету.
Первые семь дней после переноса территории бывшего СССР из октября 2010 года в 22 июня 1941 года – глазами разных людей: от безработного и пенсионера, до главы районной администрации и сотрудника прокуратуры. Непохожие герои, диаметрально противоположные убеждения, уникальные судьбы – в фантастических обстоятельствах.
1942 год. Десантная операция в Демьянском котле. Крайне драматичная и мало изученая страница истории Великой Отечественной войны. Львиная доля документов по этой операции до сих пор ещё хранится под грифом «Сов. Секретно». Этой десантной операцией интересуются немцы, американцы, а у нас — молчание. Только поисковики, пытаясь разобраться в делах давно минувших дней, «утюжат» осенью демянские леса и болота, а зимой — архивы.Находясь в тех сложнейших условиях, десантники сделали всё, что только можно было сделать.
Вышли 17 февраля в сборнике "В окопах времени" издательство Яуза.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Изменить историю, зашедшую к концу 21-го века в смертельный штопор близорукой политики и нехватки ресурсов. Откуда? С 349 года от Р.Х. А именно — требуется "перезапустить" рушащийся социум Римской Империи. Какими силами? Восемь энтузиастов-фанатиков, сотня тонн груза, не считая ядерный реактор, и все знания мира. Что может пойти не так? Вообще-то всё. Начиная со слов "Римской Империи".
Алтайский партизан-анархист Григорий Рогов не погиб 3 июля 1920 года. Его спас телеутский шаман, платой за спасение стало изменение личности Григория. С этого момента он рассудителен, расчётлив и хладнокровен. Под воздействием обстоятельств он начинает борьбу за независимость Южной Сибири и в конце концов достигает цели. Большинство героев существовали в действительности и вели себя соответственно. Все места и природные объекты существуют в реальности.
Продолжение истории с Андреем Волошиным, начатой в повести "Елабуга". Если назад вернуться невозможно, значит надо жить здесь. Обложка - Дмитрий DM по мотивам обложки альбома Леонарда Коэна "The Future".
История о том, как пятеро друзей, наших современников, оказались в древнем Риме, отчего довелось им пройти через разнообразные приключения — под девизом: наш человек нигде не пропадет, и вовсе не потому, что он никому не нужен.
Кто-то представляет себе время в виде прямой линии, устремленной из прошлого в будущее. Кто-то – в виде реки, ветвящейся и петлистой. Но в действительности это бесконечный каскад лабиринтов, и только счастливчики точно помнят, что было в предыдущем лабиринте, и только мудрецы прозревают, что произойдет в будущем… потому что прошлое и будущее могут варьировать в широком диапазоне.