Мы не одни - [30]

— За мной тоже следят, — сказал Иван, дрейфуя посреди салона ногами к иллюминатору. — Наверное, так все родители делают.

— Не все, — тоном, не терпящим возражений, ответила плавно покачивающаяся под боком Тесса. — К тому же Бэй'рон — не совсем мой родитель. Просто биологический отец.

— Сложно все это, — подросток вздохнул и сцепил пальцы на затылке. — Семейные отношения… У нас вот раньше все нормально было. Мама не держала меня на цепи, не контролировала каждый шаг, не отчитывала за любую ерунду. Конечно, я мало помню — мне едва стукнуло семь, когда отец ушел. Ни здрасьте, ни до свиданья. Зачем? Почему? Все же шло хорошо, а потом…

— Самцы вида "человек" — полигамны, — без задней мысли выдала подруга. — Понимаешь, о чем я?

— Сама ты… — Иван аж задохнулся от возмущения, — самка.

— Женская особь, — без намека на обиду поправила девушка. — Меланхи все-таки развитее вас.

— Понторезка, — проворчал спутник.

Тесса приподняла бровь, задумалась ненадолго и, не найдя подходящего определения, обратилась к Марку.

— Понторезка, — тоном школьного учителя прогудел робот. — Женский род, единственное число, жаргонизм. Синоним — выпендрежница, фифа, зазнайка. Та, кто ставит себя выше других, апеллируя к незаслуженным наградам, надуманным статусам и неподтвержденным достижениям.

— Но ведь… — разведчица хотела поспорить, но Марк обернулся и с такой укоризной "посмотрел" на хозяйку, как не смог бы самый талантливый земной лицедей. — Ладно, приношу извинения за принижение вашего разума.

— Я не злюсь, — Иван в который раз вздохнул. — Вы правда во всем лучше нас, но зачем постоянно напоминать?

— Поняла. И с вашего величайшего позволения продолжу.

— Это что, сарказм?

— Сарказм — одно из проявлений эмоциональности. Поэтому тебе виднее.

— А, ну да… Тогда продолжай.

— Дело в том, что долгие отношения с одной сам… женщиной для высших приматов противоестественны. Особенно если эти отношения вызваны не взаимным чувством, а непредвиденными обстоятельствами.

Парнишка вздрогнул и насупился.

— То есть? Хочешь сказать, что я родился по… случайно?

— Не могу подтвердить, — ровным голосом ответила Тесса. — Как и опровергнуть. Но определенная вероятность…

— Какая же ты… — не стерпел подросток, но все же прикусил язык перед последним — самым обидным словом. — Вероятности, проценты, цифры… Были бы у вас чувства — тогда иначе бы к другим относились! А так только и умеете, что опускать всех подряд и возвышаться за чужой счет. Еще удивляешься, почему отец относится к тебе как к ценной вещице? А люди для тебя кто? Я для тебя — кто?

Девушка надолго замолчала, хотя обычно никогда не временила с очередным заумным высказыванием или развешиванием ярлыков. Когда же Ваня забеспокоился затянувшейся паузой и повернулся к соседке, то заметил нечто странное в ее облике — можно сказать, аномальное.

— Эй, Тесс, — с тревогой произнес землянин. — У тебя перед лицом… какие-то шарики плавают…

Кадет поймала сверкающую полупрозрачную сферу большим и указательным пальцами и раздавила, после чего уставилась на руку так, словно та превратилась в клешню. Замешательство длилось считанные секунды, и вот инопланетянка резко отвернулась и прижала колени к груди, застыв посреди салона в позе эмбриона.

Со стороны все выглядело так, будто девушку разбил приступ неведомой болезни, и бедолага вот-вот отойдет в меланхский рай, или превратится вечное сияние чистого разума, или во что там верят пришельцы. Иван незамедлительно поспешил на помощь, со страху начав барахтаться по-собачьи, но в невесомости импульсы сдвинули тело на жалкие сантиметры, причем в противоположную сторону. Незаметно для себя подросток подплыл к задней стенке челнока (по-научному — кормовой переборке) и обеими ногами оттолкнулся от препятствия. Тут уж вектор вышел какой надо, да и сила не подкачала, и землянин на приличной скорости врезался в разведчицу и пригвоздил к спинкам кресел.

— Можно потише?! — возмутился робот. — Понимаю, годы молодые, но вы мне весь корабль разнесете!

Кресла погасили скорость, но миг спустя распрямились и словно катапульты оттолкнули переплетенные тела обратно в салон. Иван и Тесса кувыркались как в центрифуге, борясь с тошнотой, головокружением и цепляясь друг за друга, как утопающие за спасательный круг. Пол наконец перестал меняться местами с потолком, подростки неспешно завращались вокруг оси в тесных объятиях, а их лица оказались ближе, чем шлюзы перед стыковкой.

— Глупый недоразвитый обезьян! — прорычала девушка, не ослабляя хватки и прижимаясь к парню как детеныш того самого обезьяна к мамкиному брюху. — Неужели не знаешь, что в невесомости нельзя прыгать и уж тем более…

Иван набрал полную грудь дыхательной смеси, до рези зажмурил глаза и закрыл неиссякаемый поток гневных слов губами.

— Ешки-матрешки! — выпалил Марк и захлопал ладонью по пульту управления. — Флагман, у нас проблемы. Повторяю, флагман — у нас проблемы!

Тесса дернулась, вытаращилась как от удара током и попыталась отстраниться, но сопротивление длилось считанные мгновенья, после чего напряженное до предела тело обмякло и лишь благодаря нулевому притяжению не обвисло тряпичной куклой. Неловкий поцелуй продлился, покуда хватило запаса в легких, после чего Иван отвернулся, не размыкая век и чувствуя, как под кожей щек растекается кипяток.