Музыка снежных вершин. Истории и песни тибетского йогина Миларепы - [34]

По просьбе Намкхи Вангчуга и круга его друзей Джецюн пробыл в этом месте несколько дней, передавая им поучения Дхармы. Он также дал еще несколько посвящений и благословений мальчику, который к тому времени уже выздоровел. Миле приносили множество даров, но он не принял их. Джецюн продолжил свой путь со словами: «Я отправляюсь бродить по безлюдным долинам Лачи».

Это была песня великого репы о порочных верованиях бона.

Мила направляет сознание своей матери

После смерти и до следующего рождения каждый поток событий, который мы называем живым существом, продолжается в виде того, что неточно обозначают как умственное существование, или принцип сознания. Период пребывания в этом состоянии именуют бардо, а то, что продолжает существовать, – путником бардо, или существом бардо. Традиция гласит, что в течение семи недель бардо принцип сознания испытывает сильные и необычные переживания – это умственное воспроизведение следов того характера и тех действий, какие были свойственны существу в минувшей жизни. Согласно тибетским источникам, просветленный способен направлять события, происходящие в бардо, чтобы самостоятельно выбрать следующее рождение, и может даже воздействовать на сознание других существ, пребывающих в бардо, чтобы повлиять на их перерождение.

Эта история также рассказана в «Ста тысячах песен Миларепы» (глава 54, стр. 615–619 издания на английском языке), хотя в совершенно другом стиле. Приведенная здесь песня соотносится с двумя песнями Милы, обращенными к его сестре Пете (стр. 619–621). В его автобиографии есть рассказ о том, как он медитировал на костях матери.

Однажды повелитель йогинов спел группе бонцев песню о том, как направлять сознание умершего. Сестра Миларепы Пета, услышав ее, расплакалась и сказала: «Когда умерла наша старушка-мать, никто не совершал служб и не было никого, кто мог бы поднести хотя бы одну торму».

Мила ответил песней:

Обращаюсь с молитвой к моему доброму отцу.

Послушай, Пета Гонкьи,

В сосуде тела нашей старой мамы

Прекратилось движение жизненных сил.

Иллюзорные ум и тело расстались,

Ее сознание пустилось в скитания по бардо,

Что ведет к перерождению.

Из-за неблагих действий

Она отправилась в низшие миры,

Но затем пришел я, йогин,

Сел на ее кости, как на подушку,

И семь дней пребывал в медитации.

Применив сосредоточение, мантру и мудру,

Я привел ее во дворец-вместилище,

Где обитают семь групп Йидамов

Непревзойденной тантры,

И после очищения мантрой вывел ее оттуда.

Я передал ей полное благословение и четырехчастное посвящение.

Очистив омрачения ума,

Я открыл для нее Махамудру.

Она отправилась к лучшим рождениям.

Вот как я совершил семинедельный ритуал

Для матери, соединившей наши умы с телами.

* * *

Все присутствующие были впечатлены. Они почтительно простерлись и обошли вокруг Джецюна по часовой стрелке.

Песня, спетая возле трупа собаки

Однажды теплым днем, шествуя по великому плато Пал Тханг, Джецюн наткнулся на труп собаки, изъеденный червями. Движимый сочувствием он сел рядом с трупом и погрузился в сосредоточение.

Три дня спустя с пастбищ пришла группа торговцев. Они сказали Джецюну, что совершили путешествие по долине Нгари. Один из них спросил:

– Йогин, что ты делаешь, сидя возле гниющего трупа собаки?

Джецюн ответил:

– Вороны собирались съесть червей с этого трупа, поэтому я его охраняю.

– Ты не сможешь защищать червей целую вечность. Лучше оставь его.

Другой мужчина добавил:

– У тебя нет ни еды, ни одежды. Куда ты собираешься отправиться?

Мила ответил:

– Я не собираюсь уходить. Я только что прибыл сюда.

– Откуда ты пришел?

– Из долины Нгари.

– Мы тоже только что оттуда, но не встречали тебя. Давно ли ты здесь?

– Уже три дня.

– Кажется, тебе совсем не нужна еда. Это удивительно. Ты сиддх? Если да, то, пожалуйста, дай нам наставления Дхармы.

Джецюн спел такую песню:

Молюсь у стоп моего Ламы-отца.

Блуждая по иллюзорной равнине шести миров,

Принимая иллюзорные тела рождения, смерти и бардо,

Проходя города промежуточных состояний и сновидений,

Я шествовал по узкой тропе между жизнью и бардо.

Я снова и снова рождался в разных адах,

Подвергался мукам невыносимой жажды и голода,

Бедствовал от глупости в мире животных,

И лишь слегка вкусил жизни людей и богов.

Мне выпал шанс родиться в человеческом теле.

В молодости я применял силу мантр для злых деяний,

О чем позднее невероятно сожалел.

Затем я пришел к Марпе – лучшему из людей —

В его «монастырь» в Лходраге.

Благодаря наставлениям этого великого сиддха

Моя жизнь в человеческом теле преисполнилась смысла.

Не имея богатств, я изо всех сил старался

Служить ему телом и речью

И особенно подносить мою практику.

Суть этой практики

Помогла подчинить себе течение энергий и каналы —

Поэтому я не страшусь телесных недугов.

Блаженное пламя туммо полыхает в моем теле —

Поэтому мне нипочем снег, дождь и ветер.

Я кормлюсь безупречным сосредоточением

И не боюсь голода.

Всегда сопровождаемый Просветленным настроем,

Я не доверяю сомнительным спутникам.

Я провожу зимние месяцы в уединении в горах

В компании приветливых горных оленей,

Питаясь кореньями горных трав.

Я провожу весну среди скал и ущелий

В обществе дружелюбных лис и дроздов,