Музыка снежных вершин. Истории и песни тибетского йогина Миларепы - [32]

Твое иллюзорное тело незыблемо пребывает

В великом состоянии неизменного блаженства,

Во дворце чистой реальности.

Пусть ты быстро достигнешь небес Акаништхи

И, непоколебимо покоясь

Во дворце блага для себя – Состояния истины,

Ради блага других будешь посылать из Состояния радости

Свои тела-излучения ко всем ученикам.

* * *

Простившись с Гуру Цеченом, Джецюн и Себен вернулись в долину. Ученики Милы устроили в честь его прибытия дарственный пир и спросили: «Встретился ли ты с великим сиддхом высокогорий?»

Мила ответил песней:

Сиддх Гуру Цечен

И я, йогин Миларепа,

Повстречались на перешейке белоснежной Ти Се.

Мы проявили физические излучения

И общались потоками речи —

Два ума текли в сфере абсолютной реальности.

Это позволило нам понять истину,

Постичь иллюзорность и призрачность всего.

Удобно обосновавшись в великом блаженстве,

Купаясь в равностности,

Мирно пребывая в состоянии реальности,

Мы плыли по изменчивому, относительному миру,

Зная невыразимую реальность, свободную от всяких измышлений.

Мила спасает умирающего мальчика

Бон – это тибетская автохтонная система верований, родственная шаманизму. Придя в Тибет, буддизм вынужден был соперничать с боном, чтобы завоевать доверие и поддержку людей. Постепенно последователи бона усвоили буддийские идеи, и спектр их верований расширился. Буддисты тоже использовали некоторые бонские способы общения с народами Тибета. Как видно из данной истории, во времена Миларепы борьба за благосклонность и истовую приверженность людей шла весьма активно. Здесь великий йогин ярко описывает истинность и преимущества буддийского Пути.

Летом после зимовки на Лачи великий господин йогинов отправился в Дрин и Нья Нанг. Прибыв в деревню Геле в Нья Нанге, он узнал, что у богатого человека по имени Намкха Вангчуг умирает от болезни единственный и горячо любимый сын. Всех бонских священников Дрина и Нья Нанга призвали для совершения целительных практик, таких как повторение мантр и «выкуп души». Однако их действия не имели успеха, и мальчик по-прежнему лежал при смерти.

Намкха Вангчуг пришел к Миле, совершил земной поклон и попросил: «Драгоценный Лама, мой единственный сын умрет, так и не достигнув зрелости. Ты обладаешь благословением переноса сознания – пожалуйста, отправь ум моего мальчика».

Джецюн вошел в дом и передал благословение, произнеся удивительно невнятную, спутанную речь. Он долго оставался в медитации и затем сказал: «Принесите мне воды». С этого момента Мила мог нормально говорить. Он сделал мальчику ритуальное омовение, связанное с Ушниша-виджаей, и передал благословение Курукуллы. К ночи больному стало лучше, и отец приготовил изысканный пир в качестве подношения Джецюну. Когда он подносил бонским священникам их долю даров, главный бонпо высказался так: «Аскет Миларепа, мы – практикующие мантры бона – совершили множество ритуалов: изгнание духов, „выкуп душ“, возвращение жизненных сил, изменение условий и тому подобное. Твое благословение и призывание удачи не принесло ребенку никакой пользы». Бонский священник спел об этом песню, после чего сказал: «Почему бы йогинуаскету тоже не сочинить несколько строф?»

Мила запел:

Кланяюсь стопам моего Ламы, постигшего три Состояния.

Облака его сочувствия заполняют собой все пространство,

Проливаясь нескончаемым дождем благословения

И облегчая жгучие муки несчастий и пяти ядов.

Лама, благослови меня естественной свободой от цепляния.

Эти иллюзорные проявления присутствуют с безначальных времен.

Как с ними ни обращайтесь – вы пойманы в ловушку невзгод:

Ищете дорогу к свободе, но бродите в сансаре;

Медитируете на естественное состояние,

но скованы цепями крайностей;

Идете по Пути, но несете бремя восьми мирских забот.

Вы взяли обет достичь Просветления, но запятнаны пристрастностью.

Получив четыре посвящения, вы по-прежнему слепы к тончайшшей сущности Пути.

О, сочувствие к омраченным существам!

Я же сосредоточенно покоюсь в невыразимой реальности.

* * *

Бонский священник снова заговорил: «Воистину, справедлива поговорка, что язык поит и кормит… Этого бедного мальчика из клана Дор Шаг исцелил наш девятичастный метод бона. Ты случайно зашел сюда и произвел впечатление помощника. Большой почет и подношения появились только благодаря твоим ловким речам. На самом деле ты даже не знаешь бонскую практику привлечения удачи и благополучия. Ты не способен установить ни одну из разных ловушек для духов. Высказывание о „невыразимости“ твоей практики совершенно верно».

Джецюн подумал: «Нет нужды принижать свое достоинство и спорить с этим напыщенным бонцем. Но ради того, чтобы люди в будущем были восприимчивыми к другим практикующим Дхарму, я должен как-то ответить».

Он спел такую песню:

Сочувственного Ламу, искусного в средствах,

Молю с глубоким почтением и восхищением —

Благослови меня трудиться во благо себе и другим.

Бонские учителя не управляют природой собственных проявлений,

Но твердят о власти над демонами ума и тела!

Они заявляют, что восстановили

Силы и жизнеспособность

Смертельно больного мальчика.

В действительности вы – как жадные дети,

Что хватаются за свои игрушки.

Шерстяными нитями обмотав голову,