Музыка пчел - [85]

Шрифт
Интервал

Билл отбарабанил адрес электронной почты и телефон клиентской службы на случай, если у кого-то появятся вопросы о диспансеризации. Потом он отложил бумагу и отклонился назад. Стул под ним закрипел, и он ухмыльнулся, посмотрев на присутствующих из-под своих толстых бровей.

– Второе заявление многих из вас не удивит, – сказал он. – Как вы знаете, я был в этом округе почти тридцать пять лет. Я смотрел, как он рос, и я с гордостью могу сказать, что очень горжусь командой, которую собрал для будущего Худ Ривера. Мы выросли из небольшого сада, про который никто не слышал, в центр международного туризма и технологий! Я очень этим горжусь. Я горжусь вами всеми. – Он обвел комнату своими пухлыми ладошками, и потом сжал их в кулаки и оперся о стол. Прозвучали редкие аплодисменты. – Спасибо, – сказал он. – Но это все ваша тяжелая работа. Я просто стоял у руля. Он сделал паузу. – И все хорошее когда-нибудь заканчивается.

У Алисы забилось сердце. Неужели? Она не могла поверить, что это наконец-то происходит. Почему он ее не предупредил? Она что, пропустила от него письмо?

– Моя жена уже давно заставляет меня выйти на пенсию. Я официально покину администрацию в конце этого месяца, в конце нашего фискального года.

Алиса выпрямилась на стуле, теперь аплодировали все.

– Спасибо! Спасибо всем, – сказал Билл. – Правда. Вы очень добры. Но, любая передача власти занимает время. И я хочу, чтобы вы знали, что я оставлю вас в надежных руках.

Он посмотрел на Алису, потом отвернулся. Она зарделась. Дыхание участилось. Сколько лет на это ушло, страшно представить. Она провела годы, размышляя, как здесь все устроит, когда бразды правления перейдут к ней. Но сейчас не стоит придавать этому большое значение. Просто вежливо принять и поблагодарить за доверие.

– … новый лидер, который будет вести вас многие годы и направлять развитие округа Худ Ривер в правильное русло, – сказал Билл. – Деби Джефрис легонько толкнула ее локтем в бок, другие стали перешептываться. – Я буду усердно работать, чтобы подготовить ее к руководству. Но я знаю, что у нее не будет никаких проблем после того, как она возьмет бразды правления. С огромным удовольствием я представляю вам вашего нового временного директора – Нэнси Гейтс!

Билл захлопал ручищами в ладоши и просияв, посмотрел на Нэнси. Повисла пауза, потом к нему присоединились другие, поглядывая на Нэнси. Нэнси хихикнула и помахала. Алиса с трудом пыталась восстановить дыхание. В ушах звенело.

– Просто невероятно, – прошептала Деби. – Алиса, мне так жаль.

Билл заканчивал собрание.

– … хочу, чтобы вы знали, что я всегда смогу ответить на любые вопросы в течение месяца вступления нового директора в должность. Мои двери всегда открыты!

Он отодвинулся от стола и встал. Прозвучали еще аплодисменты. Алиса вспомнила, как Нэнси выходила из офиса Билла. Она также вспомнила то, что на тот момент отказалась признавать: руку Билла на заднице Нэнси. Тот день собрания по «СупраГро» был не единственным случаем, когда они оба исчезли, и Алиса не могла найти их обоих.

Она подождала, пока все уйдут. Джим Мерфи пожал плечами и покачал головой, когда она прошла мимо него. Другие смотрели так, будто хотели что-то сказать, но не стали. Когда комната опустела, она встала и пошла к своему столу. Нэнси сидела к ней спиной, уставившись в монитор.

– Мистер Карлтон хочет видеть тебя в своем кабинете, Алиса, – сказала она, не поднимая глаза.

Алиса проигнорировала ее и постучалась в кабинет Билла.

– Мистер Ченовиз ушел на обед, – процедила Нэнси, поджав губы. – Можешь оставить сообщение мне, если хочешь.

Алиса посмотрела на нее, и показное хвастовство Нэнси растаяло под ее взглядом. Алиса осознала, что самым удивительным было не предательство Нэнси, а ее собственная слепота. Нэнси списывала у нее контрольные по испанскому в старшей школе. Она спихивала на Алису работу, а Билл работал все меньше и меньше. Она поздно приходила, рано уходила, проводила в офисе несколько часов, попивая кофе, ее смех звенел по всем коридорам. У нее на каждого что-то было. Нэнси коллекционировала грязь, как сокровище, чтобы потом использовать. Алиса покачала головой, когда все детали пазла в голове сложились в общую картину.

– Ты идеальная кандидатура, Нэнс, – сказала она.

Лицо Нэнси дрогнуло и выдавило слабую улыбку.

– Спасибо, Алиса. То есть, я знаю, что ты разочарована…

– Нет, ты идеальна для этой работы. Ты жополизка и тунеядка, – бросила Алиса.

Она взяла свою сумку и направилась к входной двери. Пройдя мимо приемной, Деби предупреждающе посмотрела на нее и сказала:

– Тебя ищет Карлтон.

Алиса не остановилась. Ей не сдался сейчас никакой Рич Карлтон. Но тут он вдруг выпрыгнул из своего кабинета, улыбаясь как черт из табакерки; желтый передний зуб торчал над тонкой верхней губой.

– А я как раз тебя искал! Пожалуйста, зайди ко мне.

Алиса вздохнула, зашла в офис, и вздрогнула, когда он захлопнул за ней дверь.

– Пожалуйста, присаживайся! – сказал он.

Он одернул пиджак и подвинул кресло к столу.

– Значит так, Алиса. Я уверен, что ты немного удивилась заявлению Билла сегодня. Возможно, немного разочарована, м-м-м? Он состроил нахмуренное личико, как будто Алиса была ребенком, который только что уронил мороженое.


Рекомендуем почитать
Некто Лукас

Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.


Дитя да Винчи

Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.


Из глубин памяти

В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.


Порог дома твоего

Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.


Цукерман освобожденный

«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.


Опасное знание

Когда Манфред Лундберг вошел в аудиторию, ему оставалось жить не более двадцати минут. А много ли успеешь сделать, если всего двадцать минут отделяют тебя от вечности? Впрочем, это зависит от целого ряда обстоятельств. Немалую роль здесь могут сыграть темперамент и целеустремленность. Но самое главное — это знать, что тебя ожидает. Манфред Лундберг ничего не знал о том, что его ожидает. Мы тоже не знали. Поэтому эти последние двадцать минут жизни Манфреда Лундберга оказались весьма обычными и, я бы даже сказал, заурядными.