Мужское дело - [2]

Он проснулся от звука голосов. Родители о чем-то спорили за перегородкой. Два раза Па повышал тон и Ма шептала: «Тише, малыш спит…» — И Сэм послушно закрывал глаза. Он ясно услышал: «Потому что я хозяин… Сын сержанта Паркера», затем: «Это мужское дело…» Наконец, Ма устало произнесла: «Давай спросим Сэма».

Она подошла к кроватке сына. Сэм притворился, что спит. Хлопая ресницами, он пробормотал опухшими за ночь губами:

— Доброе утро, Ма!

— Сегодня в школу. — Ма старалась не смотреть ему в глаза. — Сэмми, ты рад, что вернешься в школу преподобного отца?

Ма суетилась у занавесок, открывая ставни. Па стоял в дверях.

— Мне больше нравится… Ма! Я так хочу в другую школу! — Сэм видел, как отец качает головой, потирая розовые ладони.

— Все твои друзья пойдут к преподобному отцу, — мягко проговорила Ма.

— Я заведу новых!

Мать еще раз попыталась убедить сына, не употребляя слов «белый» и «цветной». Сэм чувствовал, как дрожали ее руки, одевая его.

— Ну хорошо, Ма, как ты захочешь! — произнес он так жалобно, что Па решил вмешаться.

Полотенце вокруг шеи и кисточка для бритья в руке — Па был похож на старого негра с белой бородой.

— Я сам буду провожать его в школу, — и тихо, словно обращаясь к себе самому, произнес: — Сержант Паркер проводит сына…

Сэм гордо шагал, держась за руку отца. Приятно быть похожим на Па, хотя все и говорят, что у него, Сэма, губы матери и брови дедушки Бенджамина.

Сегодня Па приколол к куртке медаль. Он получил ее на войне. Почему Па не носил ее каждый день? Когда он, Сэм, станет взрослым, отец подарит ему медаль, и он никогда-никогда ее не снимет! Семеня рядом с отцом, мальчик видел себя сержантом Паркером, так же как Па воображал себя священником, когда читал молитву.

Возле школы стояли одни отцы. (К преподобному Джошуа мальчиков провожали мамы.) Почему-то все белые. Сэм хотел спросить отца и тут заметил, что Па чем-то огорчен. «Может, я что-то сделал не так?»

— Па… — начал он несмело.

Ничего не ответив, Па стиснул ему руку. Сэм осмотрелся вокруг. И остальные отцы какие-то мрачные. Наверное, из-за начала занятий у всех испортилось настроение… А вообще-то здорово, что здесь есть портик!

Внезапно отцы повернулись к ним спиной. Одновременно! Будто подхваченные порывом ветра! Только теперь Сэм заметил во дворе полицейских. Сколько их! Четыре, десять, двадцать, пятьдесят. С неподвижными лицами они наблюдали за происходящим.

Сэм очень любил полицейских. Ведь они тоже бывают сержантами! У него было туманное представление о войне — это когда полицейские приходят в другие страны наводить порядок. Когда он вырастет большим…

Отец наклонился, обнял Сэма так крепко, что чуть не задушил: «Иди!» Потом подозвал и обнял снова. В толпе мальчиков Сэм узнал четырех знакомых из квартала. Черных барашков было только четверо. Он обернулся и увидел отца. Тот стоял с напряженной шеей, широко раскрыв глаза. Сэм помахал ему рукой. У Па заколотилось сердце. Ему казалось, что взмах маленькой черной руки — призыв на помощь — слишком поздно!

Детей вели по гулким светлым коридорам. С Сэмом никто не разговаривал. «Новенькие, как и я, — подумал Сэм, — может, и у них побаливает живот…». Его внимание сразу привлек очаровательный белокурый мальчик. «Маленький принц!» Сэму казалось, что он всю жизнь ждал этой встречи. Он был крепче большинства ребят и без труда пробился локтями и сел рядом с маленьким принцем.

— Андерсон и Паркер, садитесь вместе слева, возле окна! — неуверенно скомандовал учитель, не поднимая глаз от записей.

— Сесть вместе? — повторил Сэм, раскрыв рот от удивления. Андерсон нахмурился и сделал знак: «Давай скорей!» Сэм с сожалением взглянул на маленького принца и сел у окна.

За весь урок учитель не задал им ни одного вопроса. Время от времени он украдкой посматривал в их сторону. Как-то взгляды учителя и Сэма встретились, и каждый прочел в глазах другого тревогу. Но Сэму было на все наплевать: он любовался маленьким принцем, ему хотелось быть ему братом, защищать его…

Словно повинуясь настойчивому взгляду, белокурый мальчик посмотрел на негритенка, прищурив глаза на надменном невыразительном лице. Сэм, одаривший своего избранника сверкающей улыбкой, расстроился. Он не знал, что маленькие принцы бывают близорукими.

Сэм выглянул в окно и вдруг… Как он раньше не заметил? В углу двора весь залитый солнцем возвышался портик. Он ущипнул Андерсона и пальцем указал на портик. «Ну и что?» — не понял тот. Эх! Показать бы это чудо маленькому принцу! Но со старого места ничего не разглядишь. Правда, Сэм мечтал о другом портике: две бесконечные лестницы, как у Иакова из Священного писания, и беспорядочное нагромождение балок, подобно реям трехмачтовых судов (со страницы «Корабли» в словаре). Но и этот школьный портик, белый и приземистый, восхищал его. Вот он поднимается вверх, прыгает, раскачивается… Острый голос Андерсона (он был на два года старше Сэма) призвал его к порядку — надо вести себя, как учат взрослые.

Отец ждал Сэма у выхода. Он был чем-то встревожен, как учитель. Сэм бросился в объятия Па: «Пойдем, я покажу тебе портик!» Но Па быстро увел его. За их спиной послышались выкрики. «С чего бы это? — недоумевал Сэм. — Сегодня не праздник. Разве что начало занятий?» Он попытался вспомнить, было ли в прошлом году… Но ни о чем не спросил отца. Полицейских было вдвое больше, чем утром, и это его порадовало.