Мужские прогулки. Планета Вода - [209]
Что касается Охотникова, то этот употребил всю существующую в нем энергию, чтобы убедить Пустынникова зачислить его в экспедицию, хотя Илья Андреевич с самого начала не имел ничего против человека, «на которого во всем можно положиться».
Когда понадобились рабочие (а в институте не нашлось людей с таким социальным положением), Антон привел Данилу Яковлевича и Максима Мятнова. Что заставило пожилого человека, имеющего право на заслуженный отдых, сняться с места и переться к черту на кулички, терпеть неизбежные лишения и трудности? Неугасшее даже к старости любопытство к неведомому, которое в человеке сильнее тяги к комфорту? Запоздалая жажда знания? Стремление хоть на время укрыться от жесткого, неуютного быта вдового старика — пусть в глуши, в безлюдных пространствах незаселенного плоскогорья? Или желание вырваться из обострившегося на излете дней одиночества — хоть куда, хоть с кем, но только на люди?!
Максим — тот понятен. Это вечный солдат любви. Во имя любимой женщины такие готовы сломать собственную шею, мчаться на край света, доставать звезду — что там еще совершают ради любимых? Максим прямодушно и честно признался в том, что ему позарез нужны деньги — на мебель в новую квартиру, а еще надо одеть жену, дубленку там или шубу, говорят, за границей этих шмоток навалом, вот он и подрядился на отпуск. У отца брать деньги не хотел: «Сам не заработаю? Вон какой лоб, что ты!» Желание подзаработать Максим выдвигал главным мотивом, но в иносказаниях, оговорках, репликах с двойным смыслом Илья Андреевич угадал и другой мотив, возможно, главный, а первый — лишь внешний, принимаемый парнем за самый важный. Максим жаждал самоутвердиться. Ему необходимо было выглядеть героем не столько даже в собственных глазах, сколько в глазах той девчонки, которую он именовал своей женой. Что-то там у них не клеилось. Юлька, так, кажется, зовут жену Максима, потихоньку переставала ценить добродетели мужа — порядочность, заботливость, работящий характер. Он, видите ли, стал казаться ей пресным. В общем, приелся хороший муж — так тоже бывает в жизни.
Вот такие люди отныне подчинялись Илье Андреевичу строгой армейской дисциплиной и вверяли ему свои судьбы. Он еще раз окинул взглядом спутников и громким веселым голосом позвал:
— Друзья, а не пора ли нам побаловаться чайком?
Хорошо вечером у костра! Сидишь себе, поглядываешь на причудливую игру огня, постепенно замирающего, уходящего в глубь раскаленных поленьев, сверху подернувшихся сизой пленкой. По головешкам пробегают последние синие, алые, багровые языки. А вокруг оглушающая тишина. Лес мощно нагоняет прохладу и винный запах прели. Появляется луна. Прорываясь в облака, она освещает обильным чистым светом рдяное пятно костра, фигуры людей вокруг него, сосновую рощу позади.
Лиза поежилась, поплотней натянула на плечи шелковый платок, заозиралась вокруг. Рядом в беспросветной тьме застыли какие-то бесформенные тени, тускло отливают стволы деревьев, органным шумом на редкие порывы ветра отвечает роща. Хорошо! В городе, залитом светом фонарей, не замечаешь ни темнеющего неба, ни высыпавших звезд, ни тишины. А здесь вспоминаешь, что вокруг тебя природа, что в ее вечной необъятной жизни ты занимаешь лишь одно из мест.
На холмы Лизу привела Майя. После отъезда Антона Лиза переселилась в его квартиру. И хотя квартира формально принадлежала и ей, она была далека от мысли претендовать на нее или считать себя хозяйкой. Лиза жила в удобных, комфортных условиях лишь благодаря великодушию, истинного владельца квартиры, считала она. Она жила здесь, чтобы ждать Антона. Смысл ее существования на некоторое время свелся к простой вещи — к ожиданию. Она по-своему утверждала ясно открывшееся ей искусство жить — ждать и любить мужчину, как извечно ждали и любили жены ушедших в походы или отправившихся странствовать мужей. Вернувшийся супруг может не признать ее своей женой, что ж, пусть будет так, она безропотно примет и такую долю, но пока она должна ждать.
Рассеялся, распался, исчез вместе с Майей ее «метеоритный хвост». Виделись они редко. Канули в неизвестность отпугнутые холодностью Лизы прежние приятели и друзья, подевались куда-то поклонники и ухажеры, сотоварищи по веселым компаниям, партнеры по шумным пирушкам и танцулькам — спутники беззаботной вольной молодости. Лиза проводила время в уединении — за книгой, за размышлениями, за хлопотами по дому. Она много думала об Антоне. Тоскуя по нем, вспомнила его друзей. Что он нашел в них? Что объединяет их, таких разных людей? Ей захотелось подружиться с ними — чтобы лучше понять мужа. Она несколько раз пыталась навестить Юльку и Козю, но их невозможно было застать дома.
Как-то случайно она повстречала на улице Нинку-колхозницу. Разговорились. Нинка поинтересовалась, не пишет ли чего Данила. «Старый-то с ума споловинился, как вечер, так и завьется на холмы, там они колдовством каким-то занялись, костры жгут и золото добывают, если не ушел бы в экспедицию, посадили б, верно, в тюрьму! Ну что он хоть там-то нашел, не сообчает?» Лиза вспомнила: а ведь и Антон любил холмы…
Таня живет в маленьком городе в Николаевской области. Дома неуютно, несмотря на любимых питомцев – тараканов, старые обиды и сумасшедшую кошку. В гостиной висят снимки папиной печени. На кухне плачет некрасивая женщина – ее мать. Таня – канатоходец, балансирует между оливье с вареной колбасой и готическими соборами викторианской Англии. Она снимает сериал о собственной жизни и тщательно подбирает декорации. На аниме-фестивале Таня знакомится с Морганом. Впервые жить ей становится интереснее, чем мечтать. Они оба пишут фанфики и однажды создают свою ролевую игру.
«Холмы, освещенные солнцем» — первая книга повестей и рассказов ленинградского прозаика Олега Базунова. Посвященная нашим современникам, книга эта затрагивает острые морально-нравственные проблемы.
Роуз, Азра, Саманта и Лорен были лучшими подругами на протяжении десяти лет. Вместе они пережили немало трудностей, но всегда оставались верной поддержкой друг для друга. Их будни проходят в работе, воспитании детей, сплетнях и совместных посиделках. Но однажды привычную идиллию нарушает новость об строительстве элитной школы, обучение в которой откроет двери в лучшие университеты страны. Ставки высоки, в спецшколу возьмут лишь одного из сотни. Дружба перерастает в соперничество, каждая готова пойти на все, лишь ее ребенок поступил.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Заветная мечта увидеть наяву гигантских доисторических животных, чьи кости были недавно обнаружены в Кентукки, гонит небогатого заводчика мулов, одинокого вдовца Сая Беллмана все дальше от родного городка в Пенсильвании на Запад, за реку Миссисипи, играющую роль рубежа между цивилизацией и дикостью. Его единственным спутником в этой нелепой и опасной одиссее становится странный мальчик-индеец… А между тем его дочь-подросток Бесс, оставленная на попечение суровой тетушки, вдумчиво отслеживает путь отца на картах в городской библиотеке, еще не подозревая, что ей и самой скоро предстоит лицом к лицу столкнуться с опасностью, но иного рода… Британская писательница Кэрис Дэйвис является членом Королевского литературного общества, ее рассказы удостоены богатой коллекции премий и номинаций на премии, а ее дебютный роман «Запад» стал современной классикой англоязычной прозы.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.