Мужчины двенадцати лет - [6]

— Ну, ты, хватит! Оставь эти нежности до другого свидания. Иди-ка теперь… А то я тут с тобой время теряю.

Пончо поцеловал пса в огромную морду — один раз, два, три, четыре — и поплелся прочь. На пороге он на мгновение остановился, снова крикнул:

— До свиданья, Пончо, драгоценный!

И послал воздушный поцелуй.

На следующий день он пришел опять.

— Чего тебе?

— Я навестить…

Великан не дал ему закончить и захлопнул перед ним дверь.

Одно мгновение Пончо стоял неподвижно, словно оглушенный. Он боялся этого человека. Но желание увидеть своего любимца оказалось сильнее страха. Он снова постучал. Великан высунул из двери свою звериную голову. Он пригрозил:

— Слушай, если ты еще раз сюда придешь, я тебе отпущу парочку таких затрещин, что ты всю жизнь поминать будешь! Понял?

Мальчик дрожал, но, набравшись смелости, возразил:

— Ведь вы же мне обещали, что разрешите навещать собаку.

— Я тебе обещал? Ну и что же? А теперь мне неудобно, чтоб ты ходил. И всё тут.

Он сделал шаг вперед, взбешенный. Лицо его побагровело от гнева.

Мальчик бросился бежать. На углу он оглянулся. Страшный великан все еще стоял на том же месте и, увидев, что Пончо обернулся, погрозил ему кулаком. Мальчик завернул за угол, но, не пройдя и нескольких шагов, почувствовал, что ноги у него подгибаются. Он упал на порог какого-то дома, плача так громко и отчаянно, словно душа у него разрывалась на части. Ведь этот страшный человек с лицом людоеда навсегда отнял у Пончо его счастье, его мизерное счастье маленького бедняка… Пончо плакал. Отдельные прохожие останавливались и спрашивали, что с ним. Он ничего не отвечал. Он плакал. Какая-то женщина дала ему несколько мелких монет, другая дала одно песо. На что ему теперь деньги? Даже если ему дадут много денег, на что они теперь? Если бы ему дали их несколько дней тому назад, он бы не продал свою собаку, а теперь… Он плакал.

Под конец все его оставили, и он успокоился. Тихонько, мелкими шажками, сгорбившись, как старичок, он тронулся в путь и принялся по дороге считать деньги, которые ему дали: около двух песо. «Я их отнесу маме», — подумал он.

И вдруг, как вспышка ракеты, осветившая небо разноцветными веселыми искрами, блестящая мысль пронзила его мозг и согрела ему душу. Он подумал: «Я куплю конфет для Пончо и всуну их ему через забор. И еще вот что: этот дядька не позволяет мне навещать Пончо, так я к нему потихоньку проберусь со стороны заднего дворика вечерком, когда стемнеет. Еще посмотрим, кто кого!..»

И, словно по мановению волшебной палочки, мальчик весь преобразился при этой мысли: спина его выпрямилась, печальные глаза снова стали по-детски веселыми. Туман, наполнивший его душу, мгновенно развеялся, и лед, сковавший его сердце, растаял без остатка. С каким жадным нетерпением стал он ждать наступления сумерек!..

III

Как только стемнело, он отправился на свидание к своему другу. Крадучись, как вор, приблизился он к дворику за домом, расположенным в одном из окрестных кварталов города.

Подойдя вплотную к забору, он стал пристально всматриваться в темноту, стараясь что-нибудь разглядеть. Наконец он узнал место, где вчера была привязана собака. Скользя вдоль забора, он приблизился, насколько мог, к этому месту. Дворик примыкал к задней стене дома, и калитки не было. Входить туда можно было только через дом. Мальчик прижался лицом к забору и позвал — сначала тихонько:

— Пончо! — Потом громче: — Пончо! Пончо!

Очевидно, собака услышала его сразу, потому что где-то неподалеку звякнула цепь. Мальчик еще плотнее прижался к забору и почувствовал на своем лице прерывистое горячее дыхание. Он забормотал:

— Вот видишь, Пончито, я тебя не забываю. Твой новый хозяин не позволяет мне к тебе приходить, но я все равно прихожу. Видишь?.. Подойди-ка поближе, я тебя поцелую.

Собака, словно поняв, чего от нее хотят, стала рваться на цепи, стремясь подойти ближе. Но цепь была слишком коротка. Пончо просунул руку сквозь щель забора и погладил собаку по голове. Пес лизнул ему руку.

— Вот тебе конфеты. Посмотри-ка: шоколадные, ты такие любишь. И печенье. Я тебе даже пирожное принес…

После этого дня мальчик целую неделю ходил в гости к своей собаке ходил в сумерках, украдкой, словно совершая какое-то преступление.

Иногда он приводил с собой других мальчишек из их квартала, которые также хотели взглянуть на знаменитого пса. И каждый приносил собаке какое-нибудь лакомство. Казалось, что ребята приходят навестить своего товарища, сидящего в тюрьме.

— Пончо, посмотри-ка: Индеец и Гайтан пришли к тебе в гости. Ты помнишь их? Помнишь Индейца, ты еще его укусил как-то раз… Но он на тебя не сердится, он тебе лепешку принес… А Гайтана помнишь? Маленького чистильщика сапог из Калабрии? [1] Он тоже здесь. Подойди-ка поближе, дай тебя погладить.

И мальчики протягивали сквозь щели забора свои руки, а пес лизал их.

— Завтра со мной вместе придут Рябой и Мариано. До завтра, Пончо. Завтра я принесу тебе сладких пирожков и кусочек халвы. До завтра, Пончо!..

…Эта мысль впервые пришла в голову Гайтану, маленькому чистильщику сапог из Калабрии. Этот мальчик не только любил пса Пончо — он был еще исполнен чувства благодарности к нему. Он был обязан знаменитому псу своими самыми крупными заработками. Как-то раз утром Гайтан появился на улице, где жил мальчик Пончо, и расположился на углу со своим ящиком, в котором были сложены сапожные щетки и баночки с гуталином и воском. Он еще очень плохо говорил по-испански. Пончо прогуливался в это время со своим псом, бросая гордые взгляды по сторонам. Гайтан заговорил с ним и принялся расхваливать собаку со всей горячей непосредственностью своего южного темперамента. Этого было вполне достаточно для того, чтобы Пончо-мальчик почувствовал к нему немедленную симпатию. Он захотел сразу же ее доказать и попросил маленького итальянца почистить ему ботинки. Не успели они заняться этим делом, как, откуда ни возьмись, показался другой чистильщик сапог, огромный детина, почти взрослый.