Мужчина во цвете лет. Мемуары молодого человека - [27]

Посмотрел на Майю, та ответила вопрошающим взглядом. Однако за всю дорогу не обменялись ни словом.

Во второй половине дня вернувшись из «Контакта», Турлав встретил Майю Суну в вестибюле гостиницы. Она сидела в кресле и читала газету. Увидев его через стеклянную дверь, поднялась и вышла навстречу.

— Ну как, — начал он деловито, — с жильем все в порядке?

По правде сказать, этот вопрос возникал у него и раньше, пока вел переговоры с инженерами «Контакта».

Взгляд ее был красноречивее всяких слов. Майя сияла.

— А как ваши дела?

— Трудно сказать. Они ведь там не только инженеры, но еще и дипломаты.

— Речь идет, насколько понимаю, о сотрудничестве.

— Знаете, есть такой анекдот: бык и курица условились о сотрудничестве с целью производства бифштекса с яйцом. Но при одном условии, заявил бык, нести яйца буду я… Труднее всего согласовывать детали.

— Как долго вы собираетесь их согласовывать?

— Завтра вечером еду домой. Им нужно время, чтобы ознакомиться с техническими требованиями.

То, что москвичи изъявили желание «изучить вопрос», в какой-то мере утешало. После заключительной встречи с директором «Контакта» настроение Турлава улучшилось. Похоже, и москвичи опасались сюрпризов. В их распоряжении имелась интересная информация относительно так называемой «неуправляемости иннервации». Разумеется, объяснять все это Майе он не собирался. Но, вспомнив утреннюю встречу, все же почувствовал необходимость улыбнуться.

— Как провели время?

— Спасибо. Вдоль и поперек исходила Москву.

— Быстро у вас получилось.

— Мне повезло. Набрела на чудный уголок.

— Таких уголков в Москве тысячи.

— Архитекторы могут напридумать что угодно, но душа города все равно что аист — не всякое гнездо облюбует.

— Я смотрю, у вас романтическое восприятие.

— Романтическое восприятие — это глянцевитые открытки с видами города. А знаете, что, на мой взгляд, для Москвы самое характерное? Дворы.

— Сейчас не лучшее время бродить по городу.

— Я и в кукольном театре побывала, у Образцова. Смотрела детский спектакль.

— И что, понравилось?

— Вам никогда не приходилось бывать на детском спектакле в кукольном театре?

— Как-то не довелось.

— В таком случае вы много потеряли.

— Мне никогда не нравились куклы.

— Мне тоже.

— Так что же вам там понравилось?

— Дети. Один малыш, сидевший рядом, все время поучал козленка: дурачок, что же ты делаешь, ты что, сказки не знаешь?

— Знать сказку, конечно, очень важно.

— Хотя, это редко помогает.

Посмеялись. Турлав пошел к лифту. Майя осталась в вестибюле. Может, стоило спросить, на каком этаже ее поселили. Записать на всякий случай номер телефона. Только зачем?

Войдя в номер, он снял пальто, переобулся, опустился в кресло. С девятого этажа открывалась панорама города с разбросанными в разных концах высотными зданиями, задымленным горизонтом.

Сквозь пласты темно-лиловых туч в одном месте пробился столб света. Жарко загорелись позолоченные купола. Через оконное стекло было слышно дыхание города, чем-то похожее на шум прибоя. А из коридора доносился томительно-однообразный гул пылесоса.

Турлав зажег все огни. Вошел в ванную, с удовольствием вымылся. С удовольствием побрился. Надел чистую сорочку. Снова сел в вертящееся кресло, посмотрел в окно. Включил и тут же снова выключил радио. Попробовал и телевизор. Тоже выключил. У него с собой были интересные журналы по электронике, но читать не хотелось.

Он надел ботинки, повязал галстук и по бесконечному коридору отправился в буфет. Ужинать как будто еще рано, в столовой «Контакта» он довольно плотно пообедал. Без особых на то причин миновал буфет на своем этаже, спустился в буфет ниже. Потом еще ниже. Закуски и блюда повсюду одинаковые, менялись только винные этикетки.

Он даже вздрогнул, когда в вестибюле, на том же месте, где и раньше, увидел Майю Суну. Сидела в кресле и теребила газету. Он не остановился, подошел к киоску. Майя его заметила, Турлав не глядя это почувствовал.

— Вы меня заинтриговали, — сказал он, останавливаясь перед ней на обратном пути.

— В самом деле?

— Я тоже решил купить вечернюю газету.

— Ах, вот вы о чем.

— Вы так усидчиво читаете.

— Я не читаю. Даю возможность отдохнуть ногам, заодно наблюдаю. В номере скучно сидеть.

— Столичные диковинки вас не прельщают?

— Еще как прельщают, просто не решусь, куда пойти. Хотелось бы в Большой театр, — может, у входа удастся купить лишний билет.

— Какая вы недогадливая. Здесь же есть своя театральная касса.

Вдвоем они дошли до театральной кассы в другом конце вестибюля.

— Сегодня «Борис Годунов», — сказал Турлав, посмотрев афишу. — Вас это устраивает?

— Да, — отозвалась Майя, — даже очень.

— Не найдется ли у вас билета в Большой на сегодня? — спросил Турлав у стриженной под мальчика кассирши, взиравшей на него строго и серьезно.

— На сегодня мы вообще не продаем билетов, — ответила та, — только на завтра. Но я могу позвонить. Если есть, на ваше имя в кассе театра оставят билет.

И тотчас принялась энергично накручивать диск аппарата (модель «Электрона» 58А) и допрашивать какую-то Минну Ильиничну.

— Да, — сказала она, прикрыв ладонью трубку, — билеты на «Бориса» есть. Берете?

Турлав взглянул на Майю: