Мозгоправы. Нерассказанная история психиатрии - [19]

Еретики

Теория психоанализа набирала популярность, и Фрейд был уверен, что его смелые представления о ментальных расстройствах основательны и верны. Но при этом его беспокоил тот факт, что у него нет никаких научных подтверждений. Фрейд не стал восполнять недостающую информацию при помощи исследований. Вместо этого он принял решение, которое предопределило судьбу психоанализа и негативно сказалось на американской психиатрии. Фрейд превратил многообещающую и динамичную научную теорию в религию.

Он решил представить свою теорию таким способом, который не допускал сомнений и пресекал любые попытки проверить ее или опровергнуть. От своих сторонников Зигмунд Фрейд требовал безграничной преданности теории и настаивал на том, чтобы они следовали его клиническим методам без каких-либо отклонений. Венское психоаналитическое общество росло. Ученый, который некогда призывал к скептическому отношению и ригоризму в «Проекте научной психологии», теперь представлял свои гипотезы в виде догм, которые необходимо принимать на веру.

Будучи психиатром, который столкнулся с худшими проявлениями теократии в психоанализе, я думаю о судьбоносных решениях Фрейда с грустью и сожалением. Работая в сфере медицины, занимаясь наукой и изучая такой сложный аспект человеческого существа, как психика, мы всегда должны быть готовы покорно предоставлять свои гипотезы другим людям, которые попытаются их воспроизвести и подтвердить. Также мы должны вносить в них изменения, когда появляется новая информация. В стратегии Фрейда, нацеленной на замкнутость и изолированность, особенно сильно расстраивает то, что многие из основополагающих элементов его теории оказались верными – даже в свете современных исследований в области нейронаук. Психоанализ описывал комплементарные и конкурирующие системы познания. Эти системы легли в основу современных нейронаук и подтолкнули к созданию нейронных моделей зрения, языка, памяти, регуляции моторики и принятия решений. Концепция стадий умственного развития, впервые сформулированная Фрейдом, является краеугольным камнем таких современных отраслей, как психология развития и нейробиология развития. Сегодня мы не можем найти более удачный способ объяснения паттернов саморазрушительного, нарциссического, пассивно-зависимого и пассивно-агрессивного поведения, чем тот, что предложил Фрейд.

Но наравне с дальновидными идеями в его теориях встречалось множество промахов, упущений и вопиющих ошибок. Сейчас мы с неодобрением воспринимаем его убежденность в том, что мальчик хочет жениться на матери и убить отца, а в ходе естественного сексуального развития девочка хочет, чтобы у нее вырос пенис. Американский юрист Луи Брэндайс однажды сказал: «Луч солнца – лучший дезинфектор». Пожалуй, многие из не совсем правдоподобных предположений Фрейда действительно канули бы в небытие, если бы их подвергли тщательной проверке научными методами. Такое было бы возможно, если бы к его утверждениям относились как к проверяемым гипотезам, а не как к папским эдиктам.

Но вместо этого всех, кто критиковал идеи Фрейда или вносил какие-то поправки, причисляли к богохульникам и вероотступникам. Их объявляли заклятыми врагами психоанализа и изгоняли из сообщества. Первым известным человеком, которого исключили из объединения, был Альфред Адлер – самый влиятельный сооснователь психоаналитического движения. Когда-то Фрейд с восхищением отзывался о нем как о «единственной сильной личности».

Адлер успел изложить свои взгляды на лечение еще до встречи с Зигмундом Фрейдом. Он подчеркивал необходимость воспринимать пациента как человека в целом и разбираться во всей ситуации. Если в теории Фрейда психика разделена на несколько частей, то в понимании Адлера она неделима – individuum[11]. Адлера также беспокоила настойчивость Фрейда в вопросе трактовки внутренних конфликтов пациента: он утверждал, что все они носят сексуальный характер, даже если это выглядело неправдоподобно. Адлер полагал, что столь же мощным источником психического конфликта является агрессия.

Но, возможно, для раскола существовали и другие причины. Когда у Фрейда спрашивали о язвительности психиатров (при этом явно подразумевая членов Психологического общества по средам), он отвечал: «Различие научных взглядов не так важно. Обычно к враждебности подталкивают неприязнь, зависть или желание взять реванш. Научные взгляды стоят на втором месте». Фрейд был замкнутым и холодным человеком, а его острый ум больше подходил для исследований, чем для политики. Большую часть его пациентов составляли образованные люди, представители высшего общества Вены. Общительный Адлер, напротив, испытывал симпатию к рабочему классу.

Как Сталин объявил Троцкого персоной нон грата, так и Фрейд в 1911 году публично заявил о том, что идеи Адлера противоречат духу движения. Он выдвинул членам Венского психоаналитического общества ультиматум, заявив, что они должны или отвернуться от Адлера, или покинуть объединение. Фрейд обвинил его в том, что он страдает параноидальным бредом и использует «тактику террористов», чтобы подорвать психоаналитическое движение. Друзьям Фрейд говорил, что бунт Адлера – это действия «ненормального человека, который сошел с ума из-за амбиций».