Мозг зомби - [40]

Выжившие люди в фильме «Земля мертвых» (2005) использовали отвлекаемость мертвяков как свое преимущество. Перед тем как отправиться на поиски еды и припасов на занятой зомби территории за пределами Питтсбурга, участвующие в рейде люди запускали фейерверки. При разрывах света и грохоте бродящие в округе мертвецы поднимали головы вверх, завороженные огнями, танцующими в небе. По сути, за исключением одного особенно смышленого зомби по прозвищу Большой Папочка, ходячие мертвецы не обращали никакого внимания на людей, которые проходили мимо них. Словно весь их интерес был обращен на фейерверки и они не могли сосредоточиться на человеческой добыче.

Эта фиксация на отвлекающих, в науке называемых «высоко очевидными» или «полевыми» стимулах не всегда хороша для людей. В фильме «Война миров Z» один звук на раздражающей высоте не только собирал зомби вместе в некоем безумии, но заставлял их преследовать его любой ценой. Это приводило к потрясающей скученности, которая выразилась в том, что зомби забрались на 30-метровую стену, карабкаясь друг на друга. Зомби были не способны думать ни о чем, кроме звука (если мертвяки вообще думают). Но этот эффект скучивания вызывается не только звуками. Почти в каждом фильме, книге или комиксе про зомби просто включение света в темном доме привлекает к нему всех ходячих мертвецов в округе на беду людям.

Вообще, от первой «Ночи живых мертвецов» (1968) до более недавней «Войны миров Z» (2013) эта неспособность зомби к волевому переключению внимания от высокоочевидных стимулов, в частности от ярких огней или громких звуков, использовалась людьми как тактика выживания.

Чтобы понять, как мозг зомби теряет способность поддерживать и контролировать внимание, мы сначала должны понять два аспекта нормального функционирования мозга: 1) как мы видим, где предметы находятся в среде; 2) как мы обращаем внимание на то, что видим.

Зрительные карты мозга

Процесс фокусировки сознания на определенном участке среды называется пространственным вниманием. В психологии мы иногда используем метафору прожектора. Ваша способность обращать внимание на предметы в пространстве имеет ограниченный фокус, как прожектор, который освещает лишь малую часть темной театральной сцены. Как один из зрителей, вы видите только то, на что указывает прожектор. То же самое верно и для мозга.

Скажем, вы оказались запертым в раздевалке заброшенной школы[39]. Спиной вы обратились к грязной, кишащей крысами стене, а лицом – к единственной двери в комнату. Но когда вы уже решаете, что будет безопасно уйти, на пороге показывается зомби. Несмотря на то что с него чуть не падает плоть, вы можете понять, что он думает, и это не к добру: этот зомби голоден и зол – единственные чувства, которые испытывают зомби.

Справа от вас, едва дотянуться рукой, – заряженное ружье Ремингтона, которое так и подмывает использовать.

Ладно, теперь мы нажмем на паузу. Как в эту секунду ваш мозг узнает, где находится ружье, одновременно озаботившись тем, как схватить приклад, прицелиться и срубить ходячего мертвеца, направляющегося к вам?

Процесс обращения внимания на ружье начинается с простого акта – увидеть оружие. Оказывается, что ваш мозг видит мир, создавая мини-карту среды в голове. По сути, мозг полон карт внешнего мира. Есть карты звуковых частот (см. главу 6), карты запахов, карты мускулов, карты тела. Как вы можете ожидать, есть и карты видимого мира. Вообще, есть много разных типов видимых карт, которые представлены в вашем мозге.

Главная и базовая зрительная карта мира расположена в задней части вашей головы. Нейронаука знала об этой зрительной карте почти сотню лет, по большей части благодаря весьма неэргономичному дизайну касок британских солдат во время Первой мировой войны. Видите ли, стандартный шлем, который выдавали солдатам, не полностью покрывал затылок. Вместо этого он сидел на темени и давал столько же защиты, что и металлическая суповая тарелка. Разумеется, этот стиль был в моде для боя в начале XX века.

Дизайн шлема был слабым с неврологической точки зрения. Он оставлял критическую зону на затылке открытой для шрапнели и пуль. К сожалению, так уж сложилось, что важный участок мозга, который обрабатывает зрительную информацию и называется первичной зрительной корой, также расположен в этой части головы, сразу за черепной костью. И это было некстати для солдат, которые носили эти шлемы.

Британский невролог Гордон Морган Холмс работал полевым врачом во время Первой мировой войны. Будучи наблюдательным человеком, Холмс заметил, что солдаты, которые поступали с затылочными ранениями шрапнелью, жаловались на проблемы со зрением. Эти солдаты страдали от так называемой корковой слепоты, которая представляет собой неспособность видеть предметы не из-за поражений глаз, а из-за повреждений участков мозга, которые обрабатывают зрительную информацию, идущую от глаз.

Холмс заметил, что то, как выражалась корковая слепота, определялось местом ранения. И в сортировочной палатке[40] Красного Креста Холмс решил провести небольшой научный эксперимент. Он просил солдат посмотреть на карту на стене и указать, какую часть карты они больше не видят. Потом смотрел на место ранения. Например, удар шрапнелью в левую часть затылка приводил к тому, что солдат не видел то, что оказывалось в правой части карты. В некоторых случаях солдаты умирали от ран. Тогда Холмс мог посмотреть, какие участки мозга были повреждены, вынув мозг из черепной коробки во время аутопсии. Холмс потом сопоставлял мозг каждого пациента с конкретным симптомом слепоты.