Мозг и сознание - [69]

Пытаясь установить взаимосвязь между физико-химическими процессами в мозгу и психическими реакциями, мы должны рассмотреть три аспекта деятельности нейронов:

1.      Основные метаболические превращения, необходимые для поддержания жизни клетки, ее возбудимости и реактивности. Эти процессы совершенно необходимы, но они неспецифичны и не связаны непосредственно с психическими реакциями. Они создают условия для передачи сигналов независимо от характера последних.

2.      Информационная функция. Для того чтобы зашифрованная информация могла передаваться по централь­ной нервной системе, необходим некий материальный носитель. Таким носителем служат химические изменения и электрические импульсы, которые можно зарегистрировать, распознать и измерить. Без органов чувств, без носителей и основных метаболических превращений прием информации невозможен, по все эти механизмы организм получает по наследству и действуют они автоматически. На этих уровнях информация еще не понята, сигналы не расшифрованы. В качестве грубой аналогии можно привести проигрыватель: головка звукоснимателя преобразует извилины борозд граммофонной пластинки в электрические сигналы, попадающие затем в усилитель, где они могут смешиваться, задерживаться или изменять частоту. На этих этапах материальный носитель представляет собой колебания электрического тока, напряжение которого легко измерить, а кривую колебаний увидеть на осциллографе, даже не подозревая, что это музыка. Но для того чтобы произошло восприятие звуков, необходим соответствующий расшифровывающий механизм — репродуктор. Недостает лишь последнего элемента, способного понять гармонию звуков: подходящего воспринимающего устройства — человека, который умеет слушать музыку.

3.      Символическое значение информации не присуще ни самому объекту, ни ее материальному носителю. Его понимание не обеспечивается автоматически, с помощью врожденных механизмов мозга. Информацию еще нужно научиться распознавать, и ее распознавание связано с прошлым опытом каждого индивидуума. Когда мы показываем карандаш обезьяне и человеку, то соответствующее раздражение глаза преобразуется в электрические сигналы и передается по зрительным проводящим путям. По-видимому, в обоих случаях как начальный процесс, так и переданные электрические сигналы будут сходными между собой, но их интерпретация — совершенно разной. Для обезьяны и дикаря карандаш — это всего лишь маленькая палочка, тогда как писатель знает, для чего и как его надо использовать, и этот предмет вызовет у него массу ассоциаций. Символическое значение заключено не в карандаше и не в способном к восприятию мозге, а в их предыдущих встречах и возникающих при этом связях.

Отличать материальный носитель от символического значения очень важно для того, чтобы стали ясны пределы возможностей электрофизиологических методов исследования мозга. Обладай мы даже сверхчувствительной аппаратурой для регистрации электрических сигналов, несущих зашифрованную информацию, и тогда мы были бы в состоянии обнаружить только носителя, но не его значение. Так, мы могли бы определить, что по зрительным проводящим путям распространяется возбуждение, соответствующее длинному предмету, по то, что это трость, — никогда. Символическое значение невозможно расшифровать каким-либо прибором, если у нас нет ориентира в накопленном опыте. «Система отсчета», которую нужно изучить, чтобы попять значение информации, — это опыт индивидуума, хранящийся в мозге. Для того чтобы обнаружить символическое значение, надо извлечь из памяти прошлый опыт и сравнить его с принятой информацией. При этом происходят два события: сравнительная оценка и установление временной связи.

Мозг новорожденного наряду с другими качествами способен к изучению языков, к абстрактному мышлению и к моральным суждениям, по он не создает всего этого. Вооружившись в детстве определенным запасом представлений и научившись ими пользоваться, мозг более взрослого организма может обнаружить новые сочетания и новые представления, но необходимая для этого информация должна быть получена извне. У каждого индивидуума процесс осознанной или неосознанной расшифровки, по-видимому, зависит от последовательных этапов перевода сенсорной информации в подсистемы химических и электрических кодов; при этом создаются новые материальные носители и коды, а они в свою очередь активируют новую последовательность электрических и химических процессов, с которыми связаны скопления специализированных нейронов. Все эти представления гипотетичны, но они имеют то преимущество, что служат удобными рабочими гипотезами, которые можно подвергнуть экспериментальной проверке.

В то время как регистрация электрической активности мозга дает сведения только о носителях информации, еледует ожидать, что электрическое раздражение нейронных ансамблей сможет активизировать интрацеребральные процессы, имеющие отношение как к первичным материальным носителям, так и к соответствующим промежуточным носителям символического значения и прошлого опыта, хранимого в мозге. Таким путем мы сможем отличать церебральные механизмы, ответственные за простую передачу информации, от тех, которые участвуют в ее распознавании. Сегодня мы все еще не можем объяснить с нейрофизиологической точки зрения, как мы наслаждаемся музыкой или узнаем карандаш, но по крайней мере у нас есть методы и рабочие гипотезы, чтобы исследовать эту проблему, и мы уже в состоянии вызывать слуховые и зрительные галлюцинации путем прямого раздражения определенных структур мозга.