Моя золотая Бенгалия - [17]

Муниципалитет Мадраса в 1978 году извещал, что новые квартиры стоят 48–52 тысячи рупий в зависимости от этажа. Строительство в городах становится все дороже из-за быстрого роста цен на землю. В крупных городах, особенно в Нью-Дели и Бомбее, один квадратный метр земли в 1979 году сдавался в аренду за 600–800 рупий. Еще лет пятнадцать назад эта сумма была в 10–20 раз меньше.

В городах и деревнях Индии непривычной для иностранца является не только толчея на улицах, но и шум. Вы, например, сидите в междугородном автобусе и ждете, когда он отправится в путь. Окна без стекол, вы вынуждены слушать старую, дребезжащую пластинку, которую без конца прокручивает продавец государственных лотерейных билетов. Чтобы слышать соседа, пассажирам приходится говорить громко. Без конца раздаются пронзительные сигналы автобусов или грузовиков. Вам непрерывно предлагают свои услуги малолетние чистильщики обуви, за пол рупии обещающие навести блеск на ваших сандалиях. В этой суматохе в другом конце автобуса начинает петь народный певец — баул, сам себе аккомпанирующий на однострунном инструменте, но его никто толком не слышит и поэтому не подает обычные три, пять пайс.

В Калькутте царит такой шум, что, кажется, голова расколется, но никому в голову не приходит запретить сигналы автомашин, хотя бы глубокой ночью. В Канья-кумари (мыс Коморин) — на самом юге Индии — вам кажется, что у каждого десятого дома установлен громкоговоритель, передающий религиозную музыку или музыку из индийских кинофильмов. Во время свадеб громкоговорители работают во всю мощь в самых тихих деревнях Бенгалии. К звукам надо добавить запахи. К неприятным запахам бензина, дыма, мочи, навоза, пота, гниющих отбросов иногда присоединяется аромат сандалового дерева, цветущих деревьев и кустов, парфюмерии. Головокружительной концентрации все это достигает на многих больших железнодорожных станциях, и можно смело сказать: туристу с острым обонянием там лучше не появляться.

Меня много раз спрашивали: чем занимаются индийцы в городах, если там мало крупных предприятий? На этот вопрос ответить трудно, так как не приходилось встречаться с подобной статистикой. Даже в годы переписи населения вряд ли можно собрать сколько-нибудь точные сведения о тех людях, у которых фактически нет ни определенного места проживания, ни определенной работы. Но обследования показывают, что разделение основной массы жителей Индии по главным сферам занятости довольно постоянно с 1901 года. Тогда в сельском хозяйстве зарабатывало себе на пропитание 67,5 % всех работающих, в 1971 году — 69,6 %. В обрабатывающей промышленности и строительстве эти цифры соответственно 12,5 и 10,7 %, а в торговле — 7,1 и 8 %. Большинство работающих в городах заняты неполный день, основная часть трудоспособных мужчин (не говоря уже о женщинах) вынуждены перебиваться случайными заработками или ждать, пока какой-нибудь родственник или человек его касты куда-нибудь пристроит.

Количество работающих в промышленности не так велико, чтобы они в каком-то городе составляли самую значительную группу трудящихся. По данным газеты «New Age» (8 февраля 1987 года), из 296 миллионов работающих только 35 миллионов заняты в так называемом организованном секторе и состоят в профсоюзе. Рабочие же не члены профсоюза подчинены самоуправству хозяина и безжалостно эксплуатируются. Их работа отличается низким уровнем механизации. Строительные краны, бульдозеры и самосвалы не видны даже на строительстве крупных зданий Бомбея. Это значит, что весь цемент, кирпич и другие стройматериалы на пятнадцатый или двадцатый этаж доставляются «живым конвейером». Особое значение на многих работах имеет голова, которая для простого индийца, несомненно, более полезная часть тела, чем для нас, потому что кроме «естественных» функций она служит и для переноски тяжестей. На голове в корзинах или тюках можно нести на базар фрукты или даже целую гору горшков. Из котлована, который станет подвалом или фундаментом нового дома, землю в плоских корзинах на голове выносят женщины. На голове переносят землю и стройматериалы при проведении каналов и строительстве дорог, и даже при сооружении калькуттского метро. Скорее можно сказать, что «не транспортируется» на голове, чем перечислить то, что носят. Никогда не носят на голове детей. Обычно матери и старшие сестры устраивают малыша на бедре, так что одна его ножка находится спереди, а другая сзади, и придерживают ребенка рукой за нижнюю часть туловища. Удивлялся, почему так не делают у нас.

Ручной труд в городах Индии встречается на каждом шагу: орудием типа кетменя копают канавы на улицах городов, когда ремонтируют или строят водопровод или канализацию, 30-40-сантиметровой острой «саблей» косят траву в парках (иногда маленькую косилку тянет вол или буйвол). Как-то в Калькутте возле Национальной библиотеки бурей повалило толстое, высокое дерево. Полторы недели бригада из шести человек в поте лица работала пилой и топорами, чтобы его убрать.

Однако не надо думать, что низкий уровень механизации означает плохое качество работы. Совершенно плоские крыши домов не пропускают воду даже тогда, когда кажется — с неба низвергается водопад. Ни в одной части Индии я не заметил, чтобы в душевой и туалете, являющихся обязательным дополнением к приличному гостиничному номеру, приходилось тревожиться о том, как бы не затопить жителей нижнего этажа. На цементном полу можно обливаться сколько душе угодно. Не очень красиво выглядит новостройка, оплетенная бамбуковым каркасом, потому что она кажется кривой и косой. Но леса связываются очень прочными веревками. Когда кажущееся нагромождение бамбука убирают, тогда как чудо появляется современный и красивый фасад дома, украшенный керамикой, естественным камнем, бетонным орнаментом.