Моя жизнь в руинах - [47]

Ну вот уже и утро. На улице светит солнце, на небе ни облачка, но кончик моего носа замерз, и окно покрылось льдом. Я протянула руку и взяла телефон, увидев на экране сообщения от Сандры и Энджи, а также от моей подруги Бриель. Всех интересовало, как у меня дела.

Думаю, что пробуду здесь дольше,

– написала я сестрам.

Здесь круто! Такая классная страна! Возможно, продлю свои каникулы, ха-ха,

– написала я Бриель.

Я вылезла из-под одеяла и быстро оделась, содрогаясь от холода. Надела утепленные легинсы и объемный свитер.

После умывания я проверила телефон и увидела ответы от сестер:

Я так и знала (Сандра).

Ты уверена, что знаешь, что делаешь?

Она уже большая девочка и может делать все, что хочет, тем более что ты сама знаешь, как ей это нужно (это Сандра).

Она и так понимает, что это ты. Тебе не нужно постоянно уточнять, что это ты пишешь.

А еще она знает, что ты великая обломщица.

Я решила не отвечать Сандре и «великой обломщице». Не сейчас. Сначала мне нужно все уладить с Подригом.

По скрипучей узкой лестнице я спустилась вниз, в столовую. Меня удивило, что там не было ни души, хотя стол был сервирован.

Я заглянула на кухню и увидела Гейл, которая ставила на плиту чайник.

– Я опоздала к завтраку? Извини, я забыла поставить будильник.

Она спокойно посмотрела на меня.

– Ты не опоздала.

– А где все?

Она подняла бровь, словно удивившись, что я не знаю, где находится мой жених, и терпеливо ответила:

– Подриг пошел к птицам. Колин – в коттедже, смотрит телевизор. Агнесса стирает. А где Майор, понятия не имею.

– О, спасибо, – ответила я и направилась к выходу.

– Ты не голодная? Ты же не завтракала.

– Все в порядке.

– Садись. Я принесу тебе поесть.

– Не беспокойся, я сама себе сделаю.

Она продолжала невозмутимо смотреть на меня.

– Это моя работа. Просто скажи, что ты хочешь, и я тебе принесу.

Я сначала хотела ответить, что мне не важно, но потом решила, что мне следует вести себя с ней более конкретно, а возможно, и не только с ней.

– Яйца, бекон, фасоль, – сказала я, так как именно это я ела на завтрак с тех пор, как приехала в Ирландию. – Спасибо.

Она пожала плечами и принялась за дело, а я подошла к столу и села на свое место. Я познакомилась с Гейл лишь вчера, но мне уже начало казаться, что я ей не нравлюсь. Хотя, возможно, я становлюсь параноиком, так как она со всеми ведет себя очень сдержанно. Одно смущало – она постоянно на меня смотрела, и, судя по выражению ее лица, мысли у нее в этот момент были не самыми приятными.

Она вернулась с тарелкой, на которой лежали жареные яйца, сдобренные перцем, полосатый толстый бекон, фасоль, поджаренные помидоры с грибами и большой тост.

При виде этого богатства мой желудок заурчал.

Вкуснотища.

– Видишь, я знала, что ты голодная, – сказала она, присаживаясь напротив меня с чашкой чая в руках. – Ты прилично перебрала с виски вчера вечером.

Я подумала, что таким образом она хочет унизить меня, но в ответ лишь пожала плечами:

– Трудно устоять в такой приятной компании.

После этого я отправила яйца себе в рот. Она смотрела на меня, не скрывая легкого отвращения. Будучи очень худой, она, похоже, сопоставляла объемы поглощаемой мною еды с моими размерами.

Я уже к этому привыкла: моя мама обычно вела себя точно так же. Сейчас я не допущу, чтобы даже на другом конце Атлантики кто-то посмел испортить мне настроение подобными штучками.

– Так, значит, ты выходишь за Подрига, – произнесла Гейл высоким и бодрым голосом. – Ты везучая дамочка. Ты же это понимаешь, правда?

– Конечно, – ответила я, стараясь не подавиться. – Он лучший.

– Но ты знаешь его всего год. Не слишком ли маленький срок для женитьбы?

О господи, я уже слышала похожий бред после помолвки с Коулом.

Хотя, оглядываясь назад, нельзя не признать, что тогда мне говорили правильные вещи.

«Но в этот раз такого не произойдет», – подумала я.

Черт побери, наверное, я окончательно сошла с ума, если переживаю насчет нашей мнимой помолвки.

– Немного времени, и я все узнаю, – ответила я сладким голосом. – Когда чувствуешь, что встретил своего человека, обычно чувства не подводят.

– Такое впечатление, что ты пока до конца не понимаешь, – произнесла она.

– Не понимаю чего?

– Что имеешь дело с Подригом МакКарти. Он был самым неприступным холостяком во всей стране, а может быть, и во всем мире регби. А ты даже не из Ирландии.

– Не вижу никакой связи, – жестко ответила я. Я уверенно подняла подбородок, но потом поняла, что лицо у меня испачкано соусом.

Черт.

Я ловко вытерлась салфеткой, сохраняя видимое хладнокровие. Мне стало очевидно, что я не ошиблась в своем предположении о том, какие чувства у нее вызываю. Я ей не нравлюсь. Я ничтожество с кусками фасоли на лице.

Но я не отвела взгляда, когда она произнесла:

– Я просто хочу сказать, что весь мир лежал у его ног, пока ты не появилась.

– И что? – вызывающе спросила я, стараясь не попасться на крючок.

– А ты даже не знала про его сестру. Может быть, тебе стоит лучше узнать человека, прежде чем решаться на такой серьезный шаг? Я имею в виду идею принять кольцо его матери. Это все очень серьезно.

Она была совершенно права, и меня это бесило.

Она взглянула на старинные часы, висевшие в углу.