Моя Тора - [20]
Безутешный праведник по всем правилам справил траур и оплакал любимую жену. Похоронить Сару он решил в той пещере, где покоились Адам и Хава. Но возникла проблема – земля вокруг пещеры Махпела принадлежала местному царьку Эфрону. Авраам решил выкупить тот участок земли. Эфрон отказался брать у старого знакомого деньги, сказав:
– Бери участок без всякой мзды, хорони твою покойницу, мы же свои люди.
Авраам не принял щедрый подарок. Он хотел закрепить усыпальницу на веки вечные за своим потомством на законном основании, с оформлением купчей.
Какие могут быть счета между давними друзьями, стоит ли говорить о такой мелочи, как четыреста серебряных монет, лучше бери задарма, – делая широкий жест, будто ненароком назвал свою цену Эфрон.
Авраам без лишних слов отсчитал ему четыреста шекелей, «принимаемых всеми торговцами», то есть в свободно конвертируемой валюте.
«И стала эта земля и пещера в ней наследным владением Авраама, его родовой гробницей»…
Пещера Махпела была первой недвижимой собственностью евреев, купленной за деньги в Обетованной стране. Второй стал участок земли в Шхеме, приобретённый для захоронения. Третьей – гора Мория, на которой царь Давид решил построить Храм Божий.
Авраам все отчетливей ощущал приближение старости, время торопило его позаботиться о дальнейшей судьбе сына. Вернувшись к мысли о невесте из страны его предков, Авраам решил послать свата в Арам-Нахараим, Месопотамию, на роль которого лучше всех подходил его управляющий домом Элиэзер. Они долго обсуждали, как должен вести себя Элиэзер, кому и какие подарки следует отвезти. Под конец Авраам сказал:
– Положи руку свою под бедро мое и прими на себя клятву Именем Господа, что ты не возьмешь сыну моему жены из дочерей кнаанеев, среди которых я живу, а пойдешь в страну мою и возьмешь жену сыну моему Ицхаку оттуда.
Праведник руководствовался следующими соображениями. Возьми он невестку из этих краев, потомки его не смогут изгнать из Кнаана местных жителей, ибо они породнятся, станут братскими народами. А ведь Бог обещал освободить страну для наследников Авраама, сказав: «Потомству твоему отдам Я страну на веки вечные». Существовала и другая опасность – авраамовы внуки и правнуки могли раствориться среди множества местных жителей, перенять их нравы, стать такими же идолопоклонниками, не приведи Господь. Если же привести Ицхаку жену издалека, то она примет веру и обычаи дома Авраама. Элиэзер блестяще справился со своей миссией, посватав Ицхаку дочь Бетуэля – Ривку, которая «была очень хороша собой, девственна, и ни один мужчина ее не познал».
В этой фразе нет тавтологии. По мнению комментаторов, она свидетельствует о том, что тамошние девицы позволяли мужикам многие вольности, только тщательно берегли девственность. Ривка же была совершенно чиста.
Завершив сватовство и щедрой рукой раздав подарки, Элиэзер помолился Богу, который привел его истинным путем в дом Бетуэля, «чтобы взял дочь брата господина моего в жены сыну его».
Родители благословили Ривку:
– Да станешь ты мириадами тысяч, и да овладеет потомство твое городами врагов своих!
Лаван, брат невесты, в надежде на новый подарок, проводил гостей до окраины города Нахор. Рвение его было оценено по достоинству.
В ожидании суженой Ицхак сходил к колодцу, у которого жили Агарь с Ишмаэлем. «Отец озабочен поисками невесты для меня, в то время как у самого нет жены», – подумал он и вернул изгнанников под авраамов кров.
Ицхаку минуло сорок лет, когда он женился на Ривке. «И ввел он её в шатер Сары, и полюбил ее, и нашел в ней утешение после кончины матери своей»…
Авраам умер, в доброй старости в возрасте 175 лет. Упокоили его в двойной пещере Махпела рядом с Сарой. Хоронили праведника его сыновья – Ицхак и Ишмаэль.
Называя первым Ицхака, хотя старшим был Ишмаэль, Тора подчеркивает тот факт, что сын Агари признал главенство сына Сары.
Яаков
Так уж повелось у праотцев еврейского народа – любимые их жены долгое время оставались бесплодными. И Саре, и Ривке, и Рахель Бог закрыл чрева.
Объясняется этот запрет производить наследников тем, что все они росли в семьях идолопоклонников и с детства наслышались россказней языческих жрецов. Требовалось немало времени, чтобы из их голов выветрились мысли о ложных богах. После того как они ассимилировались в домах праведников и научились молиться Единому Богу, чрева их разверзались.
Двадцать лет ждал Ицхак наследника. Двадцать долгих лет молил Бога за жену свою. Наконец «ответил ему Господь на молитву его, и Ривка зачала».
Беременность протекала тяжело, Ривка страдала неописуемо. В полном отчаянии она обратилась к пророку, пращуру Шему, сыну Ноаха, говоря:
– Если после стольких мучений я не смогу родить, то зачем я так горячо молилась.
– Успокойся, беременность твоя необычная, – ответил пророк, – два народа в утробе твоей и две народности отделились одна от другой в чреве матери.
– Но почему они так брыкаются?
– Они спорят, кому из них выйти первым, но в конце верх возьмет младший, и старший будет служить младшему.
– Может ли такое случиться, где это слыхано?
– На все воля Божья, – заключил сын Ноаха.
