Моя доисторическая семья. Генетический детектив - [19]
Изделия солютрейской культуры разительно отличаются от прочих, они гораздо сложнее и совершеннее: толщиной с древесный лист, блестящие, острые и красивые. Некоторые из них очень тонкие и большие, они вряд ли использовались для практических целей. Скорее всего, это украшения. Высококачественные кремни привезены издалека, они добыты в скалах, расположенных на расстоянии в несколько десятков километров. Орудия явно изготовлены искусными мастерами; не всякий сумел бы выточить такие изящные и тонкие – как листья ивы – наконечники.
А вот изготовить роговые наконечники для копий мог, наверное, каждый. Они на вид более грубые и тяжелые. Копьеметалки были новшеством, сильно упростившим охоту на открытом пространстве во время ледникового периода. С их помощью охотники могли, пользуясь принципом рычага, метнуть копье с большей силой.
Во времена солютрейской культуры в Западной Европе впервые появляются швейные иглы. В музейных витринах можно проследить их эволюцию и процесс производства из бивня мамонта. Более древние швейные иглы обнаружены только в России, о чем я уже писала выше.
Люди ходят одетыми уже давно. Чтобы определить возраст одежды, Марк Стоункинг из лейпцигского Института Макса Планка применил нетривиальный метод. Он проанализировал ДНК платяной вши. Сравнивая разные виды платяных вшей между собой и с головной вошью, и с теми вшами, что водятся у шимпанзе, он определил возраст человеческой одежды – примерно 107 000 лет. Естественно, эта цифра предполагает погрешность в несколько десятков тысяч лет, но все же данные Стоункинга более точны, чем у других исследователей. Его анализ ДНК вши показал, что люди начали носить одежду еще в Африке[11].
На многих стоянках археологи находят каменные скребки, при помощи которых, вероятно, обрабатывали шкуры животных. Такой техникой владели даже неандертальцы; это умение было необходимо всем, кто жил за пределами тропиков. В более прохладном климате – некоторых районах Африки, на Ближнем Востоке и в Европе – без одежды жить было невозможно.
Но одно дело – завернуться для тепла в шкуру или проделать несколько дыр шилом, чтобы соединить два куска кожи в примитивную тунику. И совсем другое – при помощи иглы сшить куртку с меховым капюшоном, удобные штаны и водонепроницаемые сапоги.
Подумаешь – иголка с ушком, думает наш современник. Но во время ледникового периода изобретение такой иглы было жизненно важно. Прочная теплая одежда из шкур имела в суровом климате огромное значение, а игла с ушком делала возможным шитье такой одежды. Очевидно, технологический скачок в развитии западных европейцев произошел здесь, в Юго-Западной Европе, в самое холодное время ледникового периода.
Лучшее объяснение этому явлению я получила от археолога Иржи Свободы в Брно. Он полагает, что холод побудил группу людей из северных регионов Европы двинуться на юг. Разные племена встретились в условиях холодного и сурового климата и объединили свои умения. Общины людей с разными знаниями и навыками стали отличной средой для появления новых изобретений.
ДНК-анализы подтверждают, что люди с севера Европы в самые холодные времена ледникового периода, примерно 25 000–18 000 лет назад, отправились искать теплые убежища на юге Европы – на берегах Черного моря, в современных Греции, Италии и даже на юге Сибири.
У меня есть основание полагать, что мои предки по прямой материнской линии провели самые холодные годы ледникового периода неподалеку от Лез-Эзи-де-Тайака, на юго-западе Франции или в северной Испании.
Рис. 3. Дочери Урсулы
Женщина, которую называют U5 или Урсула, жила в Европе более 30 000 лет назад. Ветвь U5b1, скорее всего, возникла в Испании или юго-западной Франции в самое холодное время ледникового периода.
Исландская фирма deCODE выяснила, что я принадлежу к группе U5, так же как примерно каждый десятый европеец. Но летом 2011 года со мной связались несколько шведских ученых, которые заинтересовались возможностями ДНК-анализа. Проанализировав мои пробы, они сделали вывод, что я вхожу в одну из двух подгрупп U5, а именно – в подгруппу U5b, которая, в свою очередь, делится еще на три подгруппы, и я принадлежу к самой многочисленной: U5b1.
Считается, что U5b1 восходит к группе, которая во время самых жестоких холодов переселилась на юго-запад Европы – то есть в места, где доминировала солютрейская культура. Основанием для этого утверждения является прежде всего факт наибольшего разнообразия U5b1 именно в районе Пиренейских гор, то есть на юго-западе Франции и севере Испании.
Еще одно неожиданное свидетельство правоты этой гипотезы было опубликовано в 2005 году. Группа итальянских ученых выяснила, что входящая в U5b1 подгруппа, к которой принадлежит почти половина всех саамов, близкородственна той, что встречается у коренного населения Северной Африки, берберов. Похоже, их родственные линии разошлись несколько тысячелетий назад. Новость всех поразила: между Северной Африкой и севером Скандинавии – четыре тысячи километров. Наиболее правдоподобное объяснение таково: люди с U5b1 мигрировали в разных направлениях. Некоторые по мере смягчения климата двигались на север, и часть их потомков мало-помалу оказалась в северной Скандинавии. Другие, напротив, двинулись на юг и через Гибралтарский пролив добрались до Африки.
