Моя деревня - [34]
К у з ь м а. Да что вы, маманя…
Г о л о с м а т е р и. Ты не перебивай… А то мне трудно говорить-то… Ты вот что… Катюшу не обижай. Деток береги. А жену тебе бог послал очень добрую, береги ее пуще глаза… И к вину не пристращайся… Не надо… Вот сейчас мужчины пьют, за геройство это почитают, а ты умней будь… От вина все беды в дом идут.
К у з ь м а. Да я ж, маманя…
Г о л о с м а т е р и. Знаю. Знаю. Не пьешь. Но ведь помаленьку и втянут… Кузенька. Уж ты будь самостоятельным — не поддавайся.
К у з ь м а. Это будьте спокойны, маманя. Этот грех ко мне не пристанет.
Г о л о с м а т е р и. Ну и слава богу…
Бухнула дверь. Вместе с морозным паром в хату входит закутанная по самые глаза К а т ю ш а и ведет за руку с ы н а — мальчика лет шести-семи.
К у з ь м а. Ну что?
К а т ю ш а (раздевая сына). Уехал в район доктор.
Г о л о с м а т е р и. Ну и бог с ним. Мне навроде полегше стало. Я сосну малость…
К а т ю ш а. Васенька! Залезь на лежанку, покачай Ларочку.
Сама раздевается. Мальчик лезет на лежанку, качает в полутьме младенца. Кузьма чертит.
А на ферме… О господи!.. Скотина стынет… Солома вся, почитай, извелась… А у тебя-то как?
Кузьма еще несколько мгновений молчит, а потом положил линейку с карандашом и с облегчением вздохнул.
К у з ь м а. Все готово. Вот от пруда маленьким движком приводим в действие насос, подаем в этот чан, а оттуда она самотеком идет в коровник. Просто и лихо!
К а т ю ш а. Ой, Кузьма! Ну и светлая у тебя голова! Вот доярки тебе спасибо скажут.
К у з ь м а. Да что ты, моя хорошая! Да за что?
Входит с торбой в руках К и с е л е в.
К и с е л е в. Ну, как наш заказ, инвалид?
К у з ь м а. Вот, принимай. Готово!
К и с е л е в (снимает полушубок, подходит). Вот это молодец, Кузьма! Ай да молодец! Ну, в таком случае… Как положено. (Ставит на стол бутылку.)
К у з ь м а. Это ни к чему, Николай. Я ж не за водку работаю.
К и с е л е в. Нет, так уж положено, Кузьма Петрович! И ты уж заведенных порядков не ломай. Катюша! А ну-ка дай, чего не жалко…
Катюша смотрит на мужа. Кузьма махнул безнадежно рукой. Катя собирает на стол.
К у з ь м а. Да мне вроде многовато…
К и с е л е в. Тебе можно. А у меня желудок больной, так я просто за компанию с тобой. Ну?
Выпили. Катюша осуждающе смотрит на Киселева.
Ты чего, Катя?
К а т ю ш а. И что вам за радость, Николай Иваныч, непьющего человека накачивать?
К у з ь м а. Ладно тебе, Катя! Ну, раз так полагается. Ты лучше присаживайся к нам да давай за компанию. А?
К а т ю ш а. Я хоть борща, что ли, подам.
З а т е м н е н и е.
Вечер. Дом Черновых. К а т я за швейной машинкой шьет платье. Входит К у з ь м а. Заметно, что он выпил. Катя долго и горько смотрит на него.
К а т я. Кузя! Опять выпил?
К у з ь м а. И не говори. Грешен.
К а т я. А ты чего говорил? Ты что мне обещал? Ты что же это, в самого настоящего пьяницу превращаешься? Ты вспомни, вспомни, как пятнадцать лет тому назад мы с тобой свадьбу играли. Я-то думала, муж у меня всем пример — не пьет, не курит, — а нынче что?
К у з ь м а. Ну что я могу поделать? Рвусь помочь колхозу, а никто ничего не желает делать. Несчастную воду к ферме подать не можем. Малую механизацию придумал, а все никак не введем. Этому ставь пол-литра, тому — литр, а третий и говорить ничего без водки не желает. Нет, гиблое наше село, и затеи все наши гиблые.
К а т я. Кузенька, так нешто из-за этого пропивать себя надо?
К у з ь м а. А ты поди, поди попробуй хоть что-нибудь «на сухую» сделай.
К а т я. И сделаю. Завтра же возьму Киселева в райцентр — вот тогда увидишь.
К у з ь м а. А ничего не выйдет.
К а т я. У меня-то? Так для чего ж меня областным депутатом выбрали?
К у з ь м а. Да полно тебе! «Депутат»! Смех, да и только. Какой ты депутат?
К а т я. В общем, так, Кузьма. Какой я депутат — не тебе судить. Я всего для колхоза добьюсь, если ты разуверился. Но в последний раз говорю: еще раз выпьешь — уйду. Вот тебе мое последнее слово.
Кузьма смотрит на нее с удивлением.
К у з ь м а. Вот даже как? Ну, раз ты так настаиваешь — всё, Катя. Завязываю и больше даже капли в рот не возьму. Всё. Баста! Новую жизнь начинаю.
З а т е м н е н и е.
У правого портала остановились Ч е р н о в а и К и с е л е в.
Ч е р н о в а. Постой, Николай Иваныч. Иди один.
К и с е л е в. Да ты что?
Ч е р н о в а. Страшнехонько мне.
К и с е л е в. Чегой-то?
Ч е р н о в а. Начальство.
К и с е л е в. Это районное-то сельхозуправление — начальство? Да я тебя, как депутата, нарочно взял, чтоб их попугать, а ты?.. Надо же когда-то с мертвой точки сдвинуть вопрос об электричестве, о механизации. Идем.
Ч е р н о в а. В другой раз. Ступай. Я здесь подожду.
Он было пошел.
Ты на них там больно не шуми. Ты по-мирному, по-хорошему с ними. Доброе слово — оно всегда приятней.
К и с е л е в. Так пойдем, сама и скажешь.
Ч е р н о в а. Погоди. Скажи, молодежь не удержать. Скажи, что надои падают… Скажи, что…
К и с е л е в. Да знаю я все. Идем.
Она тихо засмеялась.
Чего ты?
Ч е р н о в а. Ноги… ватные…
К и с е л е в. Ты же власть!
Ч е р н о в а. Не обвыкнусь… Не набралась власти еще. Иди. Я подожду. Ступай с богом. Ну, иди же.