Мой Ванька. Том первый - [29]

Шрифт
Интервал

– Сашка… Ты даже не представляешь, как мне тебя жалко…

– Иди ты!

– Я завязал, – Ванька грустно усмехается.

Ясно. Это одна из его гейских шуток. Подхожу к нему, сажусь на край нашей тахты и обнимаю.

– Ну как ты не хочешь понять, дорогой ты мой, хороший мой… – пятернёй приглаживаю его вихры, зная, что это ему нравится.

– Побудь так… – шепчет Ванька, обнимая меня за шею.

Да… Я всё понимаю. Ласка ему сейчас необходима. Именно она является для него знаком нашего единения, а наше единение придаёт ему сил.

– Так ты согласен? Будешь заниматься?

– Уговорил. Обязательно буду.

Крепко прижимаю его к себе. Так хочется, чтобы он почувствовал моё тепло! Я же сам сказал, что буду ему вместо всех его родственников. Всё! Завтра еду в его колледж и обязательно покупаю ему компьютер. Хорошо, что я умею делать накопления!


– Чтоб ты не расслаблялся! – я кладу на журнальный столик стопку бумаг и книги.

– Уже съездил в колледж? – удивлённо спрашивает Ванька.

– Да! Вот. Это тебе задания. Сделаешь – отвезу.

В колледже пришлось всё объяснить, и там отнеслись с пониманием. Спасибо им.

– Саш…

– Ты недоволен?

– Я думал, что ты так скоро не успеешь.

– Никак не могу понять, – говорю я едко, научившись от Ваньки, – почему ты называешь процессы в своей голове думаньем…

– Наклонись, я тебя укушу, – Ванька улыбается.

Наклоняюсь. Прижимается ко мне и трётся щекой.

– Сашенька мой, – шепчет он и шумно дышит мне в ухо. – Сашка…

– Ладно. Сейчас принесу тебе картошку. Будешь чистить, а я пойду на кухню.

– Саш… Давай я ещё что-нибудь поделаю… Ну пожалуйста… Мясо там порежу… или ещё что… Должен же я помогать!

– Если что будет – дам. Не сомневайся! Да! Кстати! Совсем забыл! Я же тебе и компьютер купил. После ужина поставлю.

– Сашка… Иди опять сюда. Наклонись…

Как он меня обнимает! Ну совсем ребёнок!

* * *

Опять договорился с парнями на работе. Хорошо, что Димка с Лёшкой всё понимают. Для всех Ванька – мой младший сводный брат. Эта легенда уже везде работает.

Звоню в дверь квартиры Ильи Анатольевича.

– О! Здравствуйте, Саша! Проходите.

Иду за хозяином в знакомую комнату, фактически являющуюся его рабочим кабинетом.

– Садитесь. И слушайте!

Сажусь на диван и готовлюсь услышать очень нужные для Ваньки и меня слова. Я почему-то в этом уверен.

– Понимаете, Саша, – начинает Илья Анатольевич, устраиваясь в своём любимом кресле. – Вы знаете, что я иногда занимаюсь лечением, хотя я и не врач. Энергетически можно, как вы уже знаете, определять больной орган или его часть. Можно лечить больные органы, потому что при накачке органа энергией стимулируются все процессы. В том числе и кровообращение, а значит, обменные процессы. То есть наш организм способен восстанавливаться, и ему надо только помочь. Накачкой энергии в область проваленного при ударе позвонка всей проблемы, конечно, решить невозможно, но подготовить этот позвонок к постановке его на место, думаю, можно.

– Ну хорошо… А ставить-то его на место кто будет?

– Вы!

– Я?!

– Именно вы! Вы же инженер-механик, Саша. Подумайте, как это можно сделать с механической, если хотите, точки зрения! Посмотрите внимательно рентгеновский снимок… И думайте. Думайте! Убеждён, что спасение Вани в ваших руках, и только. Это сказано не только в переносном, но ещё и в прямом смысле этих слов.

– Вы думаете, что я справлюсь? – говорю я неуверенно. А откуда же её взять, эту уверенность? – А если что не так? Если я причиню Ваньке вред вместо пользы?

– Должны справиться! Обязаны! Думайте!

Илья Анатольевич говорит эти слова жёстко и резко. Ему-то хорошо… Не он же будет экспериментировать с Ванькиной спиной! Наверное, мои сомнения слишком ясно проступают на моем лице, потому что Мастер меняет тон.

– Понимаете, Саша… Во-первых, вы должны научиться как бы переключать себя. То есть в нужный момент включать голову, то есть мозги, а в нужный момент отключать всё это чудо природы к дьяволу и полностью отдаваться своим ощущениям. Мне кажется, что заставлять себя чувствовать вы уже научились. Именно эти ощущения подскажут правильный путь в ваших действиях руками. Ну а голова поможет определиться с методом.

Пожалуй, только сейчас я начинаю понимать весь груз ответственности, добровольно мною на себя принятой.

– Эх, знать бы результат наперед… – вырывается у меня совершенно непроизвольно.

– А это опять по вашей части, – спокойно говорит Илья Анатольевич. – Ведь это вы получаете сигналы, когда Ване что-то угрожает или его ждёт беда. Опять-таки – думайте! Думайте, как сделать этот процесс более-менее управляемым.

– Это как у Мессинга, что ли? – хмыкаю я.

– Ну вы хватили! Мессинг… Для этого надо иметь его уровень и опыт. А вы только в самом начале своего пути. И пути, я надеюсь, прекрасного!

Последнее у него звучит с воодушевлением. Даже я сам начинаю верить.

– А как его сделать управляемым, этот процесс?

– Думайте! Может, это происходит при расслаблении сознания. Ведь во сне вы находитесь в расслабленном состоянии! Надо искать метод! Здесь мозги надо включить. Ну а потом, когда метод будет найден, мозги надо выключить и отдаться ощущениям, как я уже только что вам говорил.

Сижу, молчу и перевариваю всё, что только что услышал.


Еще от автора Алексей Григорьевич Лухминский
Мой Ванька. Том второй

Оказывается, что в жизни ни наличие серьезного достатка, ни наличие высокого мастерства в профессии не может дать человеку подлинного счастья, если ко всему этому не добавляется теплота взаимоотношений с окружающими людьми, ощущение рядом с собой надёжного плеча и понимающих глаз. Как же порой нам всем не хватает именно теплоты, надёжности и понимания! Поэтому автору захотелось написать добрую книгу о хороших и поначалу не очень счастливых людях, которым все же удалось не только встретиться, но и по-настоящему найти друг друга.В общем, давайте вместе помечтаем о такой жизни, в которой всё сходится и все счастливы.


Рекомендуем почитать
Кенар и вьюга

В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.