Мой сын – Иосиф Сталин - [21]

Чья злоба всем страшна,

Коль нет еды обильной

И рогами – вина.

Дед отражал когда-то

Азийский ятаган,

А этот – завсегдатай

Духанов, бич крестьян.

Заносчивый вития,

Он – «соль» своей страны.

На деньги ль трудовые

Он пьет под визг зурны?

С зурначами он непрочь

Прокутить и день, и ночь.

Угрожает он расправой,

Поклонись не так хоть раз,

Даже конь с холеной гривой

На дыбы встает тотчас.

Со стрекозьим тонким станом

Дворянин спешит, пыля,

С князем свой досуг деля,

И кичится буйным нравом,

Месть кровавую хваля.

Витязь сей с пустым карманом

И с пустою головой

Дом давно уж пропил свой.

Сей любитель полной чаши

И не сеял, и не жал,

Но вгонял до рукояти

В тело ближнего кинжал.

Пусть судьба его слиняла,

Пусть кафтан его не нов, —

Проколоть и муху может

Острием своих усов.

– Налей! Я пью до дна!

Налей еще вина!

Ликуй, наш кров!

Сразим врагов!

* * *

Проходит переулком

Народник космоглавый,

Глася: «Осилив козни,

Восторжествует право!»

Твердит: «В былое канут

И цепи, и заботы,

Как учат по брошюрам

Нас Бюхнер с Молешотом».

У них друзей немало,

Кому в ночах не спится,

В чьих бородах и космах

Гнездо свила бы птица.

О жизни селянина

Они толкуют много

И слезы льют над хатой,

А хата – как берлога.

Оплакивают нивы

И к грозным дням боев

Цырюльников готовят

И франтов-поваров!

Ночами строят планы,

Что совершат свой суд;

Депешу Гарибальди

Восторженную шлют:

«С победой, лев! Целуем!

И мы хотим восстать!»

Ему же и Лиахвы

На карте не сыскать!

* * *

Народ в библиотеке,

А шпик дозор несет.

Не закоулок Гори —

Он Картли в бой ведет!

Опасную крамолу

Таят страницы книг;

Готовит новь к посеву

Таинственный сошник.

И вот раздался голос,

И слушает народ:

– Всю мразь и грязь эпохи

Лиахва унесет!

Уж порохом запахло…

«Как ласточка средь нив,

Весна, весна мелькнула,

Надежды разбудив!»

Детство

Рождение

По восточному поверью, когда рождался великий человек, на крышу его дома будто бы садился ястреб, а в небе клекотали орлы.

Не сидел на крыше ястреб

И орлы не клекотали, —

С льдистым бисером на крыльях

Только птахи прилетали.

Не до пиршества хмельного

В хатах, вьюгой заметенных.

Мерзлый снег лежал повсюду,

Словно шерсть на веретенах…

Мальчик в домике родился,

И бегут соседи к тынам —

Встретиться с Виссарионом

И его поздравить с сыном.

Улыбается в постели

Мать, безмолвная от счастья;

Дарят, как велит обычай,

Ей нанизанные сласти.

Бабка, радостью сияя,

Взор склоняет восхищенный…

Так блестит на горном склоне

Клен, закатом озаренный.

* * *

Кочет люльку перескочит:

– Мальчик бодр и зорок будет!

Ласточку к губам подносят:

– Сын красноречивым будет!

Соль кладут у изголовья:

– Мальчик всем приятен будет!

Сахар к сердцу приложили:

– Сын душою чуток будет!

Спать кладут в сиянье лунном:

– Мальчик крепок телом будет!

В люльку сталь кладут литую:

– Сын неколебимым будет!

* * *

– Чье ты золото, мой голубь?

Ты из славного гнезда.

Яхонт! О тебе заботой

Пусть наполнятся года.

Расцветай и стань кудрявым,

Полным бодрости и сил.

– Мать, целуй в ушко младенца,

Чтоб сынок послушным был.

В ледяной воде купая,

Крепость дашь его костям,

Не пои отпитой чашей,

Чтобы рос он по часам!

* * *

Что за судьбы предвещают

Звезд рои и лунный круг?

Гости гладят лоб младенца,

Сгиб колен и кисти рук.

В нем черты отца признали,

Деда – в дни, когда был юн:

– Сын идет дорогой рода,

Как за поводом – скакун.

Вместе с шашкой искупали,

Обнесли вокруг огня:

– Если в хате – злые духи,

Не пробудут здесь и дня!

Малышу лошадку дарят:

– Кто угонится за ним?!

В пламя воду льют из чаши:

– Зло развеется, как дым!

Будьте прокляты, завистник

И таящий злобу враг!

Пепел – в очи, копья – в сердце,

Гром с огнем на ваш очаг!

Сгинь же, сгинь же, дух нечистый,

Как туман летит со скал!

Ты уже вредить бессилен —

Я мальца к груди прижал.

Облегчи, хранитель-ангел,

Для ребенка груз судеб!

Пусть для мира он мужает,

Добывая с детства хлеб.

Мать к груди подносит сына,

Алый рот слился с соском.

В завыванье ветра слышно:

«Солнце в доме и кругом!»

Дзеоба

Весть, что сын в семье родился,

Мигом разнеслась в квартале.

Лишь открыл отец калитку.

Поздравлять амкара стали.

Отложив и пест, и шило,

Кинув на плечи «багдади»,

Трижды колыбель целует

Он с улыбкою во взгляде.

У счастливца молодецки

Полы загнуты за пояс…

На подносе деревянном

Хлеб лежит, луной покоясь.

На столе – вино «Атени»

Ради маленького сына.

Блюда ждут гостей желанных

У цветистого кувшина.

Рыбки, нежные, как сливки,

С голубою чешуею;

Курица на плоском блюде,

Жир на ней застыл росою.

На дворе гудят метели,

Злые зимние буруны.

Где же злаки с огорода?

Где найдешь ростки тархуна?

Где же ранний лук росистый,

Изумрудный и жемчужный?

Не достать его зимою,

Если веет ветер вьюжный!

Поздравители приходят —

Мастера и земледелы,

В сапогах с налипшим снегом,

С бородой заиндевелой.

Снег стряхнув и сняв папахи,

Поклонившись, молвят чинно:

– Поздравляем с прибавленьем.

Воспитай для Картли сына!

* * *

Садится великан безмолвно,

Боец, чье имя знаменито.

Его плечо – в четыре пяди,

А грудь – из мшистого гранита.

Ходели предлагает другу

Благословенное вино,

Чтоб горечь не гнездилась в сердце,

Михо знакомая давно.

Его кулак, с башку баранью,

Горийцев прославлял в боях;

С Михо тягаться не посмел бы

Архотец крепкий, даже ках!

Бок-о-бок с ним – подобный глыбе,

Эгнаташвили Иакоб.

Кто ни сходился с палаваном,

Тому он памятен по гроб.