Мой путь к Богу и в Церковь. Живые свидетельства 2000-х годов - [18]

К.

Я боялась изменить свою жизнь

Мой путь к Богу и в церковь начался еще в детстве, лет в 6, когда мой отец пошел на оглашение в Заостровский храм (Архангельск), а меня с младшей сестрой отвел в воскресную школу. В какой именно момент во мне родилась вера, я не помню, но, родившись, она была чем-то безусловным, не требующим никаких доказательств и споров. Детское сознание имеет одну чудесную особенность: оно не знает понятия «если», это вне детского понимания вообще. Может быть, поэтому один раз сказав ребенку: «Бог есть», можно не сомневаться, что он поверит. Так было и со мной: вера не встретила никаких препятствий и сомнений в моей детской душе. Бог в детстве был для меня сказочным, добрым и всемогущим волшебником. Мир вокруг тоже представлялся частью сказки, где непременно есть чудеса, и где все будет хорошо. Я помню эту ясную уверенность, что все будет хорошо, иначе и быть не может.

Самое яркое воспоминание детства — зимние прогулки с папой, который в своей большой мохнатой шубе был похож на медведя, мне это очень нравилось и забавляло. Мы с папой гуляли, задрав головы в небо, он рассказывал мне о звездах, о Боге, который так могуч, что смог создать небо и звезды, эту небесную бесконечность. Меня это поражало: такую бесконечность, действительно, мог создать только тот, кто действительно силен, кто может все-все на свете.

Мне кажется, что это детство, эта уверенность в том, что все будет хорошо, оборвалась в тот момент, когда я лет в 13–14 ушла из церкви. Сейчас я думаю, что то счастье было даром от Бога, Его защитой, и всего этого я сама себя лишила, уйдя из церкви. Почему? Мне не было плохо в церкви, меня не терзали никакие сомнения, просто захотелось самостоятельности вне Бога. Я отчетливо помню мысль: почему все с Богом, а сама я ничего не могу, нужно быть самостоятельной, без Бога. Помню, отучала себя молиться, приучала жить самой, своими силами. В целом, на протяжении всего времени до моего возвращения в церковь, я ощущала внутреннюю пустоту и бессилие. Очень хорошо помню, как представив свою будущую жизнь, я увидела какой-то темный, непонятный мне мир, где я обреченно слаба. Я сильно замкнулась в себе. Со всем этим я упорно пыталась бороться, но ничего, кроме каких-то крайностей, у меня не выходило. Я все время что-то из себя строила, хотела быть похожей на кого угодно, лишь бы не быть самой собой, понимая, что со мной происходит что-то страшное и странное. Несмотря на все это, веру я не потеряла, как ни странно. Вера жила во мне в таком замерзшем состоянии, почти зачаточном, но все-таки она была. Сейчас понимаю, что Господь буквально держал меня в то время. Наши с Ним, если это так можно назвать, отношения заключались в исполнении моих желаний, почти все, что я просила, удивительным образом исполнялось. И у меня было чувство, что Господь все-таки действует в моей жизни.

После школы я поступила в институт. Прежнее тяжелое состояние прошло, но преследовало частое уныние, мало что радовало. Я начала иногда ходить в храм. Мои друзья были готовы, как они сами однажды сказали, всеми способами вытащить меня оттуда. Я горячо, до слез и обид с ними спорила, но все равно боялась. Я боялась изменить свою жизнь. Мне казалось, если я начну оглашение, то всё изменится слишком сильно, и я к этому не готова. Я боялась, что меня не поймет мой молодой человек, благодаря которому ушло чувство уныния и обреченности. Но совесть говорила, что нужно пойти, и внутренне я хотела на оглашение. Часто этим «голосом совести» был папа. Помню, весной он часто мне напоминал, что осенью начнутся огласительные встречи. Я думала, за лето все решу. Буквально через неделю он пришел и сказал — завтра начинается оглашение. Это было шоком, я не знала, что делать. На следующий день, когда друзья меня не искали, а молодого человека рядом не было, я решила, что просто схожу на открытую встречу и посмотрю. После встречи я пришла домой с твердым решением: пусть хоть весь мир будет против, я все равно буду ходить на оглашение и в церковь. Я была убеждена, что все, кто был против — неправы, и что я больше не буду бояться, что мне это надоело. Это было таким поворотным моментом.

Скоро год, как я хожу на оглашение. Моя жизнь сильно изменилась, появился какой-то внутренний стержень, наполненность. Мне кажется, все, что я искала раньше, нашла. Во мне появились внутренняя тишина, умиротворение, силы, чтобы жить, любовь. Потихоньку меняются отношения с людьми, нашлись силы любить тех, кого раньше не могла любить. Большинство моих друзей, видимо, до сих пор не знает, что я оглашаюсь, хотя один человек, самый ярый противник, по-моему, догадывается, но почему-то смирился. Думаю, Господь меня бережет в этом отношении, пока я набираюсь сил. Но они все равно когда-нибудь узнают и тогда должны будут понять и принять меня такой, какая я есть. Они очень хорошие люди, и я их люблю, просто пока они многого во мне не понимают. Кстати, у меня появились силы иногда помогать им в тех вопросах, где нужен какой-то духовный опыт. А молодому человеку я все рассказала, он все понял и принял меня. Иногда ему бывает сложно разобраться в некоторых вопросах, связанных с верой и церковью, но он пытается меня понять, и всегда все заканчивается хорошо. Вообще, когда я вернулась в церковь, изменилось качество нашей любви, мы стали по новому друг друга открывать, появилась полнота любви.