Мой мир: рассказы и письма художницы - [21]
Моя мама в молодости училась у Мейерхольда и дружила со многими студентами. В частности, с С. Эйзенштейном.
От его матери мама слышала такую историю. Как-то в их доме готовили на кухне свиные языки. И Серёжа позволил себе шалость, которой чуть было не уморил собственную мать. Он взял в рот свиной язык, подошёл к матери и отрезал ножницами кончик языка. Мама, конечно, упала в обморок. Ничего себе «шуточка»!
Студент С. Эйзенштейн поставил номер для цирка о бытовых квартирных неустройствах в 20-е годы. Участниками номера были: моя мама, Э. Гарин и Шалимов. В числе предметов реквизита был и огромный ночной горшок, который на длинной верёвке вывозила моя мама.
Наталья Касаткина с мамой Агнией Александровной. Москва, Дом Герцена. 1960-е
Как-то студенты шли гурьбой по Арбату. Они шли на какой-то митинг. А потом должна была состояться репетиция номера для цирка. Мешок с реквизитом попросили донести одного застенчивого студента. Он и не знал, что именно несёт. Посередине Арбата студент поскользнулся, мешок выпал из его рук, развязался, и по льду на середину улицы торжественно выехал большой ночной горшок. Студент покраснел, страшно смутился, а все вокруг хохотали. Шалимов разрядил ситуацию. Он взял горшок, высоко поднял его и пошёл впереди, возглавив шествие на митинг. Он не выпустил горшок из руки, даже когда выступал на митинге. Напротив, он эффектно потрясал им в нужных местах своего выступления.
Эйзенштейн показывал этот номер в цирке. К сожалению, он почему-то не был реализован, хотя очень понравился циркачам. Кажется, номер сочли слишком уж «острым»…
Авторская рукопись
VI. Мой мир
Давняя мечта моя
Когда я была ещё маленькая, ребятишки в нашем дворе затеяли разговор о будущем. Решали, кто кем хочет стать. В то время все хотели стать героями. Вот и наши ребята мечтали стать лётчиками, полярниками, пожарными…
Я была ещё мала, чтобы участвовать в таком серьёзном разговоре. Но всё-таки спросили и у меня, кем бы я хотела стать. Ответ мой всех удивил и разочаровал. Вот что я им сказала: «А я хотела бы иметь маленький домик где-нибудь на горе или у моря. И чтобы в доме было много-много книжек. Я бы их читала все дни. Вот и всё».
Эта мечта появилась у меня очень рано. Я сама научилась читать, спрашивая у взрослых по букве. И уже в 4 года бегло читала. И вот – пристрастилась к чтению на всю жизнь. И всю жизнь мне хотелось также иметь маленький домик в деревне.
Мы с моей мамой очень любили жить на природе. Мама даже думала, не обменять ли нам городскую квартиру на домик в деревне? Но связывала работа, а также вечное безденежье. Мечта казалась неосуществимой.
И всё-таки она осуществилась. Правда, уже к концу моей жизни. Домик появился! Бог помог. Жалко, не было уже в живых моей мамы. Как бы она радовалась!
Наталья Касаткина перед своим домом с Валентиной Николаевной Яснопольской.
Деревня Ивишенье.
Середина 1980-х
Домик был маленький, в три окошка. Но до чего же он был уютный, милый! Стоял он у самого леса, на краю деревни. А вся деревенька расположилась на пригорке, как по заказу моей детской мечты. Моря, правда, поблизости не было. Зато была маленькая речушка под горкой. У неё было весёлое имя – Ивишенка. Наверное, по речке и сама деревенька называлась: Ивишенье – ива и вишенье…
Я тогда ещё работала, так что в деревне бывала только наездами. Но эти наезды делали меня счастливой. Я отвезла в свою избушку всё самое лучшее. Сделала уголок с иконами, зажигала лампадку. Были там самые любимые книги. И ещё проигрыватель с пластинками. Музыка стала мне так же необходима, как и книги.
Избушка моя, моя мечта, была для меня живым существом. Её трогательные выцветшие голубенькие наличники напоминали добрые старческие глазки…
Я приезжала туда ранним утром. Меня привозил ночной поезд. Потом ехала на автобусе. А затем шла пешком 8 километров. Шла полями, лесом… Уже подходя к деревушке, слышала затейливые звуки пастушьего рожка. Песня его трогала душу, завораживала.
А деревенька моя на горке уже просыпалась. Курились её дымки. В молоке тумана проступали разноцветные пятна домиков. Начинался новый день.
Сердце моё пело от радости встречи с местом, которое стало мне родным.
Давняя мечта моя сбылась!
Воля Божия
Ночевала я как-то в селе Филяндино у знакомых старушек, бабушек Моновых. Два дня подряд были там службы в церкви. Вот я и задержалась. Так там было хорошо, благодатно! И такое было для меня счастье – петь там на клиросе!
В ночь под Михайлов день, уже под утро, снится мне сон. Сам сон ускользнул из памяти, помню только его конец.
На белом фоне вижу отблески, всполохи какого-то света, огня: свет-тень, свет-тень… Мой сон прерывают слова, сказанные громко, ощутимо – мне в самое ухо: «Наташенька, на всё – воля Божия!» Голос ласковый, очень знакомый. Батюшкин? Мамин?
Я открыла глаза: было раннее утро. Бабушки уже проснулись, но ещё не вставали. Я спросила: «Кто это сейчас со мной говорил?» Бабушки отвечают: «Никто не говорил, было тихо…»
Вот и отошла Праздничная служба. Мы пообедали, и я пошла домой. Бабушки дали мне с собой буханку, так как дома у меня не было хлеба.
