Мой лучший враг - [73]

Не знаю, какими взглядами они прощаются с Альнаром, но мы молча уходим от пруда. Выбираемся из сада, хвала всему. И только уже в комнатах Иден захлопывает дверь и останавливается посреди гостиной. Вид у него не то чтобы успокоенный, и я сама на взводе.

– А если бы я не пришел? – бросает он, скидывая пиджак на кресло. Тянется к вороту рубашки, будто ему душно. – Ты бы сказала, что я твоя пара, или все закончилось бы поцелуями в траве?

Поверить не могу, что слышу этот бред.

– Как ты нас нашел? – спрашиваю.

Иден морщится и кидает мне из кармана свернутую записку.

Меня накрывает странная смесь облегчения и другого, ядовитого чувства. Да, мир не совсем сошел с ума, и в почти пустом саду нас не отыскали тысячи глаз. Все проще. Для Глории опасно идти против Ала, опасно подставлять меня. Но я не учла, что есть человек, которым она все-таки может манипулировать.

И этот человек передо мной ей поверил.

– Ничего не было, – сообщаю я глухо.

– Вы вцепились друг в друга, когда я пришел.

– Да, Иден, – смотрю ему в глаза. – Мы попрощались.

Миг мне кажется, что это почти холодное объяснение так и останется единственным, что мы сейчас друг другу скажем.

Но потом его прорывает:

– Серьезно? Я приезжаю, получаю дурацкую записку, иду и нахожу тебя в саду с твоим «нормальным парнем». С которым ты решила объясниться, пока меня нет!

– У нас на носу допрос под заклятьями правды! – едва не рычу. – Я даже не знаю, когда – может, завтра? Может, мне лучше к этому моменту прояснить отношения с Альнаром? И я бы сделала это нормально, не реши ты сыграть в разгневанного собственника и ударить его – по сути, за то, что он исполнил твое изначальное желание! Кстати, тоже прямо перед допросом!

– А как мне было реагировать? – Рейм делает шаг ко мне, но застывает. – Уйти? Или мирно выползти из-за кустов и еще раз сотрясти воздух угрозами? Я не твой сопляк.

– Как насчет не искать меня по наводке твоей бешеной бывшей?

Воздух клокочет в легких. Поверить не могу, что он действительно ударил Ала – и даже не жалеет.

После того, как Альнар едва не пожелал нам счастья.

Я сжимаю руки.

– Что на тебя нашло? – Пытаюсь хоть немного успокоиться. – Есть какая-то причина? Разговор с отцом? Как он прошел?

– Нормально, – морщится избранник. – Но я узнал, что он не пытался свести меня с Глорией и не копался в наших изначальных планах. И всю дорогу думал, что Фернар Тео или его сын стараются, чтобы нас отчислили.

– Правда? Я тоже кое-что узнала.

Ловлю его удивление. И пересказываю ему все. Рейм слегка застывает и буравит меня взглядом прищуренных глаз.

– Значит, дело в семейке Тео? И ты считаешь, что я зря зарядил младшему?

– Альнар ни при чем. Он не мог.

Избранник смотрит на меня с подозрением, а потом наконец прикладывает руку к переносице.

– Давай обсудим это позже. – Его глаза закрываются, пальцы зарываются в темные волосы. – Я не знаю, что со мной, бесенок. Скажи мне кто раньше, что я буду считать соперником Тео, я бы рассмеялся. Но я ревную тебя, безумно.

Часть гнева предательски растворяется от этих слов. Сердце вдруг решает, что ему не так уж плохо.

– Это только к Алу или мне теперь ни на один столб не смотреть, к деревьям не прислоняться? – спрашиваю тем не менее, подходя ближе и глядя на избранника в упор. – Ты поверил Глории. Не мне.

Едва не тычу ему в нос запиской, которую поднимаю двумя пальцами между нами. Но он перехватывает мое запястье – и тянет на себя.

Я подаюсь вперед вместо того, чтобы отступить.

– Ну, я хотя бы пошел не к ней, а за тобой. – Лоб Рейма упирается в мой, и мир сужается до его лица. До его глаз. Проклятье, у него слишком красивые глаза.

– А как я узнаю, что ты не был у нее? – Понимаю, что еще тяжело дышу: от сбившихся чувств, от волнения и оттого, что его рука касается моих волос.

– Помучайся.

Горячее дыхание опаляет губы. Затем спускается к шее, и я мелко вздрагиваю. Кожа покрывается мурашками – они бегут по плечам, по спине, касаются даже бедер. Все, что я чувствую рядом с ним, – так остро, что мне порой хочется огреть его по голове и сбежать, просто чтобы спасти остатки нормальной жизни.

Но она уже в руинах.

– Я отказалась от парня мечты из-за тебя, – хватаю его рубашку.

– Мне было дико приятно, бесенок, когда ты говорила о нас, – признается Иден неожиданно глухо.

Прикрываю глаза.

– Я просто извелась за день, – шепчу в ответ. – Нужно было тоже оставить тебе записку.

Мир исчезает, когда его губы впиваются в мои. Когда его ладони ложатся мне на лопатки и бегут ниже. Все растворяется, меркнет, становится неважным.

В какой-то момент я понимаю, что его пальцы у меня под блузкой.

И мои как-то слишком яростно вцепились в его ворот.

Замираю на мгновение, но в эту же секунду будто лишаюсь воздуха. Да пошло оно все.

Достаточно просто не останавливать руки, которые начинают расстегивать его рубашку. Волнуюсь на миг, что это будет сложно, но пальцы живут собственной жизнью и справляются на ура. Пара пуговиц успевает выскочить из петель раньше, чем я слышу над ухом:

– Келли?

Упираюсь взглядом в глаза перед собой. Не знаю, о чем Иден думает, потому что его руки застыли на моем теле и похожи на тиски, которые не дают мне двинуться ни вперед, ни назад. Выражение лица – что-то между беспокойством и звериной страстью.