Мой командир - [35]

Речь Мохаммада обладала каким-то особым воздействием. Среди нас были бойцы, которые порой изнемогали от тягот войны и, как говорится, начинали раскисать. Однако, поговорив с Мохаммадом всего лишь несколько минут, они ощущали, как все их проблемы решались сами собой, и они вновь, полные сил и надежды, принимались за работу. Я часто замечал, что некоторые бойцы искали предлог, чтобы перекинуться с Мохаммадом хотя бы несколькими словами или мельком встретиться с ним, надеясь с его помощью воспрянуть духом.

Мохаммад был олицетворением веры, упования на Бога и уверенности в собственных силах. Однажды во время операции «Восход зари»[74], когда мне посчастливилось служить в его подразделении КСИР, произошёл очень необычный случай. Сражаясь за освобождение Тонг-е Курака[75], мы значительно продвинулись вглубь фронта, однако, к сожалению, полной победы одержать не смогли, потому что во время наступления часть солдат, двигавшихся к вершине горы, попала под обстрел иракцев и была вынуждена остановиться. Командир отделения сразу же по рации сообщил Мохаммаду, что им нужно подкрепление.

— Держитесь, сейчас будет, — ответил он.

Это показалось нам очень странным, потому что мы знали, что у нас некого было прислать, и не понимали, на что он рассчитывает. Через некоторое время те опять вышли на связь, но и на этот раз Боруджерди уверенно заявил:

— Держитесь, подкрепление идёт.

На третий раз, когда нашего связного уже убило, командир того отделения рассерженно закричал по рации:

— Почему не присылаете подкрепления?!

Тогда на другом конце линии раздался чёткий голос Мохаммада:

— Держитесь, придут ангелы Господни.

Затем он нараспев прочёл аят из Корана, заставив содрогнуться наши сердца:

— Воистину, к тем, которые сказали: «Наш Господь — Аллах», — а потом были стойки, нисходят ангелы. Не бойтесь и не печальтесь, а возрадуйтесь Раю, который был обещан вам…[76]

Мохаммад никогда на людях не выказывал своего желания погибнуть героем, но каждый раз, когда получал весть о гибели одного из своих товарищей, странным образом преображался, и по выражению его лица было видно, что он желал бы для себя такой же участи.

Мне помнится ещё один интересный случай, о котором я, наверное, уже много раз рассказывал. Он тоже произошёл во время операции по освобождению трассы Банэ — Сардашт. До начала наступления оставалось несколько часов. Мы сидели вместе с Мохаммадом, а командующий операцией КСИР в Банэ по фамилии Аяри в красках описывал свой вчерашний сон. Ему приснилось, что во время проведения операции он погиб. Единственный человек, который вдруг подошёл к нему и с особым интересом попросил снова рассказать этот сои, был Мохаммад. Мне трудно описать, как на самом деле Мохаммад бросился к Аяри. В тот же день сон воплотился в реальность, и Аяри действительно погиб.

Мохаммад обладал удивительным терпением и выдержкой, даже в трудную минуту улыбка не сходила с его уст. В кризисные периоды правительства, под давлением тревожной военной обстановки, когда наши города капитулировали один за другим, а командиры и товарищи погибали смертью храбрых, в отличие от многих тех, которые впадали в отчаяние и уже были не в состоянии себя контролировать, Мохаммад всегда был стойким и со своей неизменной улыбкой говорил: «Смерть героев вполне естественна и необходима для победы революции. Не стоит из-за этого расстраиваться».

Можно долго рассказывать о сильном моральном духе и храбрости Мохаммада, но я упомяну здесь только один случай. В окрестностях Джаванруда[77] расположен район Зелян, который простирается километров на тридцать, Тогда он целиком находился в руках контры. Их основная часть состояла из боевиков, враждовавших с местным населением, а Ирак снабжал их оружием для борьбы с Исламской Республикой. Как-то раз один из этих боевиков сообщил, что они готовы присоединиться к воинам мусульманских курдов, но при условии, что один из наших командиров приедет к ним на переговоры. Услышав эту новость, Мохаммад тотчас же, полный решимости, вместе с несколькими другими бойцами и с одним лишь пистолетом на поясе отправился в путь. Проехав тридцать километров, он оказался в деревне, в которой было полным-полно боевиков. Искренность и непредвзятость Мохаммада повергли их в изумление, потому что они вовсе не так представляли себе воинов ислама и их командиров. В итоге все они, пристыжённо сложив оружие на землю, сдались в плен, а большая часть присоединилась к воинам мусульманских курдов.

Боруджерди всегда твёрдо верил в потусторонний мир и полностью полагался на промысел и милость Всевышнего. Помню, как однажды мы сидели в штабе западного фронта и обсуждали направление одной из операций, решая, посылать туда войска или нет. До глубокой ночи мы внимательно изучали карту, но к единому мнению так и не пришли. Мохаммад так и заснул, опустив голову на карту, но спустя некоторое время он вдруг поднялся, разбудил остальных и решительно заявил: «Эту операцию надо провести». Все спросили, какова причина столь неожиданного решения, но Мохаммад ничего не ответил. Как бы то ни было, операция прошла с полным успехом. Уже потом, когда мы снова спросили Мохаммада о причине такого решения, он ответил: «Тот, кто направляет меня по жизни, пришёл ко мне во сне и сказал, чтобы мы провели эту операцию».