Мой гарем - [5]

Все заходятся от смеха, а он во всех подробностях описывает, как он забрался ей между ног и уже начал ей отлизывать, когда подумал: хм, пахнет аптекой, а потом, когда хотел отпустить какую-то пошлость, заметил, что уже не контролирует свой язык. Тогда он вывалил язык и попытался что-то сказать, а женщину это завело. Ниточка слюны свисала с его губ, а глаза он выпучил, как чокнутый профессор из фильма Диснея.

Да уж, талантом он не обделен, этого у него не отнимешь. Но, согласитесь, как просто быть смешным, когда ты настолько уродлив, что смотришься как ходячая карикатура. Макгайфер обеими руками хватается за язык и с громким чавканьем пытается впихнуть его обратно в рот. Но язык выскальзывает в другом углу рта. Его фанаты ликуют, а он повторяет свой номер снова и снова, так что я решаю лучше пойти в кафе.

Я презираю Макгайфера. Хотелось бы говорить с мужчиной так, чтобы при этом из его рта к моим ногам не стекал поток слюны. Но он мне еще нужен. Так что я с ним мила. Время от времени я приношу ему кофе или делаю для него ксерокопию. При этом я стараюсь выглядеть по-пацански, чтобы ему в голову не пришла идея, будто он меня интересует. Он должен считать меня приятельницей, боевым товарищем, которому можно все рассказать. А рассказать мне кое-что он должен.

Мне 32 года. У меня были как длительные, так и недолгие отношения. Я занималась сексом в наручниках. Я делала это в палатке. Один раз я переспала с женщиной, а однажды устроила секс по телефону кому-то, кто ошибся номером, так что девственницей назвать меня никак нельзя. Но одно неясно мне и по сей день: как вступать в случайные связи.

На выходных я постоянно хожу с подружками на дискотеки и пытаюсь застукать пару, которая именно в этот момент договаривается пойти перепихнуться. Как они это делают? Неужели действительно можно встретиться у стойки бара, сказать пару слов о спорте и политике, а потом отпустить замечание вроде: «Да, кстати, у тебя клевые ножки, а я давненько не трахался, кровать у меня застелена свежим бельем, так что нас здесь держит?» Этого я представить себе не могу. Неужели вечером кто-то может выйти из дома с твердым намерением кого-то снять? Мне что, нужно сперва дома напиться, поставить в холодильник шампанское, сложить на столике у кровати презервативы и отутюжить свое черное белье? А если идешь к нему, а он вовсе И не пьяный, и презервативов нет, и шампанского нет, а на нем полинявшие семейные трусы? Или он раздевается, и оказывается, что он волосатый, как медведь? Или от него воняет, как от хорька? Мне что, все равно с ним спать? Ну, допустим, мы уже договорились, а на чьем автомобиле ехать домой? Или ехать друг за другом? А если мы поедем на его автомобиле, как я на следующий день попаду на парковку у дискотеки? На такси? Может, тогда проще и дешевле воспользоваться услугами мальчика по вызову?

В Берлине в одном кафе есть «биржа перепихона». Там можно заполнить анкету, как ты выглядишь, как должен выглядеть партнер и чего ты хочешь от него. Это весьма практично, если ты ищешь выбритого налысо азиата ростом метр двадцать, которого заводят игры в стиле садо-мазо в ванной и который обожает Вольфганга Петри, Но как все устроить без подобных заведений? Сплошные вопросы.

Макгайфер должен мне еще многое объяснить. Я все время представляю себе, что стою с мужчиной у стойки бара, искры так и летят во все стороны, все хорошо и замечательно, но как же потом выяснить, каким именно сексом мы будем заниматься и будет ли это safe?[1] Однажды я встала перед большим трюмо, небрежно оперлась на один локоть и попыталась прорепетировать: «Ну что ж, договорились. Начнем с петтинга, я очень люблю массаж ног, чтобы мне при этом тихонько шептали всякие пошлости. Вводить в меня член можно только в презервативе, а без презерватива вообще вводить нельзя, даже ненадолго, на пробу. Со мной это не пройдет. И вообще, вставлять мне можешь только тогда, когда я уже потеку. И не пробуй вводить свой член, пока у тебя не совсем стоит. Так не пойдет. А потом мы займемся сексом в миссионерской позе, чтоб настроиться. А в конце займемся этим стоя у окна. Ты возьмешь меня сзади. Можешь принять душ у меня, а завтракать тебе здесь нельзя».

Нет, ничего у меня не получится. Я умру от стыда прямо у стойки бара. Думаю, есть определенные коды, по которым любители случайных связей узнают друг друга, как, например, красный шейный платок, который в гей-клубад кладут в карман брюк те, кто любит понежнее или пожестче. Я это видела в одном фильме. К сожалению, я забыла, в каком именно кармане надо носить платок, и поэтому сейчас у меня на одного друга-гомосексуалиста меньше. Вскоре после того как он решил, что голубой, я дала ему этот совет, после чего ему довелось пережить парочку неприятных минут в комнате для секса в гей-клубе.

Но больше всего я переживаю за свои ресницы. У меня сказочно длинные, изумительно изогнутые ресницы, которые я покрываю тушью, пока тень от них не начинает затенять скулы, если свет падает правильно. Честно говоря, ресницы — самое красивое во мне. Меня все время спрашивают, настоящие ли они. А чтобы они и оставались настоящими, вечером мне обязательно нужно смывать косметику. Тут уж ничего не поделаешь, иначе они сломаются и я останусь без моей красоты, а случайный перепихон того не стоит.