Мой дядя Адриано - [58]
История была не из веселых, но отец ухитрялся рассказывать ее с юмором.
– И что было дальше? Вы нашли работу?
– Нет, Адриано. Варезинец и поляк? Я больше никогда в жизни их не видел!
На серьезном лице моего отца нет-нет да и проглядывала улыбка. Адриано же удалось сохранить серьезность. Наверное, мой отец, даже в самых безумных мечтах, не мог представить, что его истории попадут на телевидение, да еще и в прайм-тайм, благодаря эксцентричному шурину.
«Честно говоря, мне плевать» – это, пожалуй, самая трогательная из передач Адриано. Он сам изобрел прием, который там использовал, – шокирующие видео на непростые темы, вроде педофилии, сексуального насилия и других. Не обошлось без полемики, ничего нового, споров было предостаточно. «Нужно ли обсуждать такие жестокие темы в прайм-тайм?» – спрашивали католические газеты. Центральным вопросом, беспокоившим некоторых людей из RAI, было обсуждение определенных тем в развлекательных передачах, но Адриано ответил, что в этом и смысл, так воздействие будет сильнее, а потом этот прием станет каноническим, почти все развлекательные программы будут затрагивать социальные или политические вопросы. В случае с педофилией речь шла не о видео, а о телефонном звонке, который несколько минут держал зрителей в напряжении. Леденящие душу реплики из перехваченного разговора, оставившие после себя неизгладимое впечатление. Никакие музыкальные паузы не могли стереть их из памяти. Телефонный звонок, перехваченный ФРБ, говорят на английском: мужчина просит «встретиться» с девочкой пяти-шести лет. Ему отвечает женский голос – холодный, профессиональный, без эмоций. Мужчина спрашивает, может ли он что-нибудь сделать с девочкой.
«Да», – сухо.
«Даже выпороть ее и вставить гвозди в соски?»
«Да, конечно».
Клиент: «А что, если она умрет?»
Женский голос: «Вы должны позаботиться, чтобы тело исчезло».
Помещение, похожее на консультационный центр, лица размыты, неузнаваемы. Мать рассказывает о своей трехлетней дочери, которая говорит, что отец поцеловал ее в губы. В небе беззаботно парят белые воздушные шарики, крупным планом – бесстрастное лицо Челентано, десять секунд абсолютной тишины.
А буквально перед этим дядя снова играл с огнем, и притом – священным. Во время эфира Адриано резко высказался в сторону Антонио Риччи, создателя «Ленты новостей».
– У меня начинают возникать подозрения, я начинаю думать, что вы, Риччи, не ищете правды, а просто хотите скандала, а когда скандала нет, вы сами его создаете. Берегитесь, Риччи, люди не идиоты: три-четыре такие ошибки, и все, – заявил автор-исполнитель так неожиданно, что публика не сразу зааплодировала.
Полемика разгорелась из-за того, что «Лента» обвинила Челентано в рекламе минеральной воды. Орудие преступления принес обыкновенный пожилой человек – бутылку (без этикетки), стаканы.
– Что это за вода? – спросил Челентано.
– «Сан Пеллегрино», – прозвучало в ответ.
Дядя – обвиняемый, сам потом ставший обвинителем – отпил глоток и продолжил:
– Я редко смотрю телевизор, но среди тех немногих передач, которые меня интересуют, есть и «Лента новостей», потому что там показывают то, что другие обычно скрывают.
Это шаг к примирению. Но потом дядя сухо добавил:
– Они играют в разоблачение, но мне это нравится, и я желаю «Ленте» только одного – всегда оставаться такой, какой я ее себе представлял, тогда, раньше.
Чтобы смягчить шокирующий выпуск, ведущий предложил Клаудио Бизио[196] показать пародию на Дарио Фо, но как только атмосфера разрядилась, после номера Паоло Энделя[197], на сцену вышла Нада[198], и на экране в студии стали появляться кадры, которые говорили сами за себя: речь об изнасиловании. Песня Нады только подтвердила подозрения – изнасилование. И хотя не за горами война на Балканах, нам подарило передышку видео «24 миллиона поцелуев», снятое талантливым сербским хорватом Гораном Бреговичем[199]. Эта передача Челентано будет удостоена Серебряной розы на престижном фестивале «Золотая роза» (La Rose d’Or de Montreux).
Но 1999 год также является годом «Io non so parlar d’amore» – эта песня олицетворяет возвращение Адриано-певца. Новый музыкальный триумф в эпоху, когда продажи дисков стремительно падали. Я помню, как впервые услышал эту песню – в Милане, в доме моей матери. Адриано принес нам послушать свой новый альбом, записанный совместно с Джанни Беллой и Моголом, ему было интересно узнать наше мнение. Не то чтобы вердикт семьи имел решающее значение, это просто стало традицией – встречаться в доме моей матери, чтобы услышать новости от дяди. По такому случаю собираются все родственники, никто не пропускает. А после ужина, чтобы разбавить обсуждение текущих политических событий или семейные истории, мы слушаем новый альбом. В тот вечер, услышав «Io non so parlar d’amore», не знаю почему, но я обрадовался и сказал дяде, что эта песня будет иметь большой успех. Адриано улыбнулся, ему понравилась моя реакция, и он запомнил этот случай. С тех пор каждый раз, когда выходит новый альбом, он дает его мне: «Хорошенько все послушай, мы сделаем ставку на ту песню, которая тебя больше всего зацепит, потому что она наверняка будет иметь успех».
