Мой дед, мой отец и я сам - [9]
— Есть будешь? — спросил повар у солдата.
— А чего там у тебя?
— Каша с мясом.
— Ну ее... — отмахнулся солдат и повернулся к сержанту. — Ты не за артистами приехал?
— Нет, я на склад боепитания, за излишками.
— А-а-а. А за артистами никто не приезжал?
— Понятия не имею, — ответил сержант.
Солдат докурил, зевнул, потянулся и встал:
— Спасибо за компанию. Побёг.
И неспеша двинулся в сторону кирхи.
Потом он, непонятно каким образом, запыхавшийся и взъерошенный, торопливо докладывал лейтенанту.
Лейтенант похлопал по плечу и убежал. Солдат посмотрел вслед лейтенанту и лениво стрельнул у кого-то покурить.
А лейтенант уже докладывал начальнику штаба, и тот кивал головой...
Потом начальник штаба что-то шептал замполиту...
Потом замполит отвел командира полка в сторону от артистов и тоже что-то пошептал...
А потом наш сержант стоял перед начальником штаба и тот ему говорил:
— Погрузишь артистов и в дивизию.
— А ящики с боеприпасами куда? Их там штук сорок.
— Мы тебе прицеп дадим. Твоя коломбина потянет?
— Потянет-то потянет... — с сомнением проговорил сержант.
— В дивизии посадишь артистов и сдашь груз.
— Слушаюсь.
— Артистов не пугай. Скажи, мол, консервы нужно перебросить.
— Слушаюсь.
— И вообще там... Поглядывай.
— Разрешите идти?
— Двигай.
За добротной каменной ригой, где помещался склад боеприпасов, стоял лихой младший сержант. Коротенькая гимнастерочка, сапожки в гармошку, примятая фуражечка — все как положено старому фронтовику.
Рядом с ним стояла беременная девушка с погонами старшины-инструктора. Между ними на земле лежал вещмешок и большая уродливая трофейная дамская сумка.
Девушка плакала. Плакала и прижималась мокрым от слез лицом к лейтенантской гимнастерке. А он стоял, словно вырезанный из фанеры, тоскливо смотрел поверх ее головы и время от времени повторял:
— Ну, чего ты? Чего ты, в самом деле? Ну ладно тебе, Катюш! Ну, хватит... Смотрят же...
И сам шмыгал носом.
А девушка плакала еще сильней, и плечи ее вздрагивали, и она еще глубже зарывалась лицом в ордена и медали своего лейтенанта.
Но вот лейтенант совладал с собой и, ткнув пальцем в живот девушки, строго сказал:
— Ты только ему это хуже делаешь! Будет потом у нас нервным, психованным каким-нибудь. И все из-за тебя!
Девушка подняла залитые слезами глаза на лейтенанта и засмеялась.
— Господи! — сказала она, смеясь и плача. — Ты у меня еще такой глупый!
К складу боепитания подкатил фургон. Из глубины ЗИСа выпрыгнул сержант Вася.
Младший лейтенант, увидев сержанта, торопливо сказал:
— Подожди, я сейчас с Васькой договорюсь.
И заорал:
— Вася! Василь Васильевич!
Но тут же спохватился и испуганно посмотрел на живот девушки.
Девушка опять рассмеялась, а младший сержант молча поманил сержанта рукой.
— Сейчас! Только под прицеп развернусь!
Сержант снова сел за руль, развернулся, подогнал свой фургон к прицепу и крикнул кому-то из солдат:
— Хорошо?
— Порядок! — ответил солдат и накинул тягу прицепа на крюк ЗИСа.
Сержант выключил двигатель, выпрыгнул из кабины и подошел к младшему лейтенанту.
— Слушаю, ваше благородие!
«Его благородие» был младше сержанта года на два и под конец войны можно было позволить себе такое обращение.
— Ты в дивизию?
— Так точно.
— Возьми Катюшку... — попросил младший лейтенант и погладил девушку по плечу. — Ей там документы на демобилизацию получать. Сам видишь...
— О чем разговор? Тащи ее шмотки в кабину.
Младший лейтенант подхватил вещмешок и сумку и понес их к машине.
— Ты тоже иди, садись в кабину, — сказал сержант девушке. — Тебе сейчас стоять много вредно.
— Ничего, — сказала девушка и пошла к машине.
— Скоро вы? — крикнул сержант солдатам.
— Еще три минутки!
— Петро! — крикнул сержант младшему лейтенанту. — Иди сюда! Покурить успеем.
— Устраивайся поудобнее, — говорил младший лейтенант своей девушке. — На колени ничего не клади, не дай бог тряхнет...
Он глазами показал на живот девушки и стал запихивать вещмешок и сумку за сиденье.
— Иди, иди, покури, — улыбнулась девушка. — Ты за меня не беспокойся.
А в это время заведующий складом боепитания — хитроглазый старшина лет двадцати семи, стоял в проеме дверей склада и говорил сержанту.
— Как же! Держи карман шире! Женится он на ней! На каждой жениться — жизни не хватит. А у него ее и не было...
— Чего? — не понял сержант.
— Жизни. Что он видел-то? С шестнадцати лет до двадцати — четыре года от Москвы вот до сюда топал. Передовая да санбаты... Вот и вся его жизнь. А теперь она за свои же прегрешения...
— За какие еще прегрешения? — удивился сержант.
— «За какие, за какие»! — захохотал старшина. — Что ты думаешь, он у нее один был?
Сержант сгреб старшину за гимнастерку и тихо сказал:
— Ну-ка, иди сюда... Я тебе кое-что объясню...
И сержант неторопливо стал втягивать старшину в темноту склада боепитания.
— Пусти, кому говорят! — послышался оттуда полузадушенный хриплый голос старшины.
Затем раздался звук удара обо что-то мягкое, и сразу же за ним грохот каких-то падающих предметов, звон стекла и металлический лязг.
Из ворот темного склада, как ни в чем ни бывало, вышел сержант. Он вышел как раз в тот момент, когда к складу уже подходил младший лейтенант, доставая на ходу из кармана пачку «Беломора».
Роман В. Кунина «Кыся» написан в оригинальной манере рассказа — исповеди обыкновенного питерского кота, попавшего в вынужденную эмиграцию. Произведение написано динамично, смешно, остро, полно жизненных реалий и характеров.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами — подлинная КЛАССИКА отечественного «диссидентского юмора». Книга, над которой хохотали — и будут хохотать — миллионы российских читателей, снова и снова не устающих наслаждаться «одиссеей» Иванова и Рабиновича, купивших по дешевке «исторически ценное» антикварное суденышко и отправившихся па нем в «далекую и загадочную» Хайфу. Где она, эта самая Хайфа, и что она вообще такое?! Пожалуй, не важно это не только для Иванова и Рабиновича, но и для нас — покоренных полетом иронического воображения Владимира Кунина!
Война — и дети...Пусть прошедшие огонь и воду беспризорники, пусть уличные озлобленные волчата, но — дети!Или — мальчишки, которые были детьми... пока не попали в школу горноальпийских диверсантов.Здесь из волчат готовят профессиональных убийц. Здесь очень непросто выжить... а выжившие скорее всего погибнут на первом же задании...А если — не погибнут?Это — правда о войне. Правда страшная и шокирующая.Сильная и жесткая книга талантливого автора.
Мудрая, тонкая история о шоферах-дальнобойщиках, мужественных людях, знающих, что такое смертельная опасность и настоящая дружба.
Продолжение полюбившейся читателю истории про кота Мартына.. Итак: вот уже полтора месяца я - мюнхенский КБОМЖ. Как говорится - Кот Без Определенного Места Жительства. Когда-то Шура Плоткин писал статью о наших Петербургских БОМЖах для "Часа пик", мотался по притонам, свалкам, чердакам, подвалам, заброшенным канализационным люкам, пил водку с этими несчастными полуЛюдьми, разговоры с ними разговаривал. А потом, провонявший черт знает чем, приходил домой, ложился в горячую ванну, отмокал, и рассказывал мне разные жуткие истории про этих бедных типов, каждый раз приговаривая: - Нет! Это возможно только у нас! Вот на Западе...
Мемуарная повесть выпускника 1978 г. Пермского государственного медицинского института (ПГМИ) с 19 фотографиями и предисловием председателя Пермского отделения Российского общества историков медицины О.И.Нечаева. Эссе о медицинском студенчестве. Панегирик любимому ВУЗу и родной Перми. Книга о проблемах и трудностях, с которыми всегда сталкиваются студенты-медики.
Фантасмагория. Молодой человек — перед лицом близкой и неизбежной смерти. И безумный мир, где встают мертвые и рассыпаются стеклом небеса…
Сборник сказок, повестей и рассказов — фантастических и не очень. О том, что бывает и не бывает, но может быть. И о том, что не может быть, но бывает.
В книге собраны истории обычных людей, в жизни которых ворвалась война. Каждый из них делает свой выбор: одни уезжают, вторые берут в руки оружие, третьи пытаются выжить под бомбежками. Здесь описываются многие знаковые события — Русская весна, авиаудар по обладминистрации, бои за Луганск. На страницах книги встречаются такие личности, как Алексей Мозговой, Валерий Болотов, сотрудники ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин. Сборник будет интересен всем, кто хочет больше узнать о войне на Донбассе.
Жизнь Гофмана похожа на сказки, которые он писал. В ней также переплетаются реальность и вымысел, земное и небесное… Художник неотделим от творчества, а творчество вторгается в жизнь художника.
Жизнь подростка полна сюрпризов и неожиданностей: направо свернешь — друзей найдешь, налево пойдешь — в беду попадешь. А выбор, ох, как непрост, это одновременно выбор между добром и злом, между рабством и свободой, между дружбой и одиночеством. Как не сдаться на милость противника? Как устоять в борьбе? Травля обостряет чувство справедливости, и вот уже хочется бороться со всем злом на свете…