Мотив Второго пришествия в современной русской фэнтези - [2]

Примечательно, что почти все анализируемые тексты были созданы на рубеже тысячелетий. Как отмечают Е. И. Петухова и И. В. Черный, «писатели, с одной стороны, не могут пройти мимо такого явления, как смена эпох. Они как бы подводят некую черту под своим творчеством, желая разграничить все, написанное в ХХ веке, и то, что будет создано в веке XXI. С другой стороны, как это почти всегда бывает в ситуациях, подобных этой, в литературе усиливаются эсхатологические тенденции» [12].Сразу оговоримся, что два из пяти рассматриваемых текстов могут быть отнесены к фэнтези с некоторой натяжкой. Речь идет о повести В. Хлумова «Старая дева Мария» и о романе Ю. Вознесенской «Приключения Ланселота». Повесть Хлумова могла бы быть притчей, однако она почти полностью лишена назидательности. Роман Ю. Вознесенской, в свою очередь, находится на границе фэнтези и антиутопии.

Во избежание терминологической путаницы необходимо оговорить наше понимание фэнтези. В своей статье мы следуем за Е. Н. Ковтун, определяющей фэнтези как «литературу, в пространстве которой возникает эффект чудесного; в ней присутствуют в качестве основного и неустранимого элемента сверхъестественные или невозможные миры, персонажи и объекты, с которыми герои и читатель оказываются в более или менее тесных отношениях» [4, 78]. Важно подчеркнуть именно чудесность, лежащую в основе фэнтези. Этот жанр, в отличие от научной фантастики, не допускает рациональной трактовки мира и происходящих с героями событий.

Как легко заметить, воспроизведение / переосмысление евангельских сюжетов, по определению чудесных, укладывается в данное определение. Герои всех анализируемых произведений встречаются с невозможным (Спасителем, ангелами, искусителями и т. д.) или же сами становятся таковыми.

Мотив Второго пришествия в фантастических текстах часто подвергается трансформациям. В частности, неоднозначно изображается спаситель мира: он может оказаться и «погубителем», и подлинным «искупителем». Ориентация на Священное Писание сохраняется только на уровне фабульного ряда, аксиологический смысл заимствуемой истории может игнорироваться. Достаточно вольное отношение авторов-фантастов к евангельским текстам также позволяет им свободно брать за основу разные эпизоды новозаветной истории.

Так, в произведении В. Хлумова «Старая дева Мария» героиня по имени Мария получает три послания о том, что у нее родится сын, призванный стать новым спасителем человечества. Благая весть приходит Марии через письма. При этом подчеркивается белизна конверта и фривольное содержание марки, наклеенной на него:

Почерк — гарнитура «Таймс», подпись неразборчивая, прокомментировала Маша, покрутила конверт, сияющий девственной, не тронутой почтовыми службами, свеженькой, с острыми зубчатыми краями маркой, на которой Мария шлепает по голому розовому задку маленького Иисуса Христа, из собрания Метрополитен Мьюзиум, что в Нью-Йорке.[1]

В письмах к Марии, незамужней женщине, не знавшей мужчины, сообщается о том, что она носит во чреве «того, кто явлен будет миру дважды, ибо тот, кто был первый раз судим, в другой раз судить будет». Примечательно, что счет дней в посланиях идет от даты предполагаемого рождения: «За восемь месяцев и три недели до рождества». Отметим, что автор в данном тексте, по сути, не столько воспроизводит сюжет о Втором пришествии, сколько — о Благовещении.

На пути к своей судьбе Мария встречает искусителя — своего коллегу Верзяева, которого она любит и от которого хочет зачать ребенка. «Змей-искуситель», как его называет автор, погибает в автомобильной катастрофе. Сразу после этого Мария встречает «ангела-товарища» Виктора, который и становится ее хранителем.

Именно Виктор и объясняет Марии, что «та первая» была обычной женщиной, такой же, как она:

— Почему Бог избрал меня — простую, бестолковую женщину? <…> Да, из тысяч и миллионов ничем не примечательных женщин. Ведь та, первая, была особенной.

— Ой-ли?! — Виктор потянул на себя правый рычаг, и они, проплыв над домом Пашкова и восстановленным Храмом Христа, легли на прямой курс вдоль широкого проспекта, упиравшегося в горы имени Ленина.

Как выясняется, особенность Марии состоит в готовности к любви и состраданию:

Ведь чудо господне не в исцелениях и хождениях по водам, не в полетах в межоблачном пространстве, ни, господи меня помилуй, в глотании ножей и всяческой прочей азиатчине, чудо в том, что вы, атеистка с молодых корней и молочных соков, живете так, как будто есть еще что-то, кроме вампиров, Воландов да….. Черного Барона, да, мало того, что живете, еще и любите, любите и знаете, что Господь Бог не три буквы на трафаретке или Всемогущее Ничто. Ведь готовы плакать не только над той Девой, но и над «Просто Марией»!

В финале повести Мария, смирившись со своим предназначением, выходит замуж за пожилого и давно влюбленного в нее профессора Иосифа. Отметим, что автор и его герои достаточно скептически относятся ко всему происходящему с ними. Ирония становится главной интонацией всего произведения.

Роман «Приключения Ланселота» Ю. Вознесенской (продолжение романа «Путь Кассандры, или Приключения с макаронами») изображает Второе пришествие достаточно канонично: Антихрист, ложно принимаемый за Мессию, побежден, а подлинный Спаситель приходит в разрушенный Третьей мировой войной мир. Важно подчеркнуть, что приход Спасителя завершает роман и Его образ не описывается — герои, прошедшие сложный путь обретения веры, видят Егосо спины: