Мосты в бессмертие - [111]
Ах, как не хотелось покидать теплую спаленку, идти через две выстуженные комнаты, нести, прижимая к груди шершавые, холодные поленья! Аврора подняла свечу повыше. Бианка успела расставить на одной из этажерок книжки в коленкоровых переплетах. Золотое тиснение блеснуло в свете свечи.
– Бела Балаж, Генрих Гейне, Бальзак, Плутарх, – Аврора читала вслух. – Какая ерунда! Все в огонь!
Она сгребла с этажерки книги, не выпуская из левой руки подсвечника, споткнулась о пуфик, потеряла равновесие. Тома рассыпались по полу.
– Ну вот и хорошо! – приговаривала Аврора, раскрывая топочную дверцу.
Печь обдала ее приятным теплом. Аврора втянула ноздрями знакомый запах. Пахло березовым дымом и золой, пахло Россией, пахло Горькой Водой. Аврора совала в чрево печи тома целиком. Коленкоровые золоченые обложки плохо горели. Аврора вернулась к этажерке. Там, на нижней полке, стояла недопитая бутылка кальвадоса. Аврора вытащила пробку, сделала пару судорожных глотков, остатки выплеснула в печь. Синие язычки заиграли на корешках книг. Аврора протянула руки к огню.
– Что ты делаешь? – услышала она голос Бианки.
– Жгу книги, грею тело… – нехотя ответила Аврора.
– Прости…
– За что?
– Я задержалась. Надо было добыть хоть что-то из еды. Я выменяла кольцо с аметистом на бутылку шнапса и вот это…
Аврора наконец обернулась к ней. Ах, Бианка, Бианка! Ну где же она взяла эти ботинки? Даже мужиковатая Мария Немет в провинциальном Пенешваре не видывала такого убожества! Кузина обчистила интендантский склад, не иначе! А Бианка уже протягивала ей завернутый в пергамент французский батон и большую банку консервированных оливок. У Авроры болезненно сжалось сердце при виде ее обветренных, покрытых цыпками рук.
– Прости меня, – повторила Бианка. – Я не смогла добыть мяса. Да и хлеб черствый… Но что же делать? Другого нет!
– Я боялась, мне было страшно без тебя. Снова снилась Горькая Вода. А потом меня разбудил взрыв… Как будто полгорода обрушилось в Дунай.
– Мост Эржебет взорван, – устало проговорила Бианка. – «Скрещенные стрелы»[88] вместе с подразделениями Черного генерала[89] оставили Пешт. Слышишь? Они строят баррикады на улицах. Ждут русских, готовятся к штурму. Главная баррикада на набережной у Цепного моста. Если не удастся сдержать русских, Цепной мост тоже взорвут…
Словно подтверждая ее слова, неподалеку ухнул новый взрыв. Оконное стекло в соседней, нетопленой комнате со звоном разбилось. Бианка кинулась туда, позабыв прикрыть за собой дверь. В спальню потянуло сырым, промозглым холодом. Запахло гарью. Аврора вскочила, кинулась прикрыть дверь. По щекам ее катились слезы. Надо было бежать вместе с Марией Немет в Пенешвар. По крайней мере там им не пришлось бы голодать.
Бианка вернулась через минуту.
– Надо чем-то закрыть окно… – пробормотала она. – Лист фанеры? Забить досками? Иначе мы околеем от холода. Да что с тобой? Ты плачешь? А помнишь ли твоего отца? Помнишь, что он говорил, когда ты вернулась из России?
– Нас ведь не убьют? Мы выживем? А что, если в дом попадет русский снаряд? А что, если русские ворвутся сюда?
– Мы выживем…
– Как же так, ведь все погибли! И твои, и мои родители. А когда-то казалось…
– Выпей! – приказала Бианка.
Аврора глубоко вдохнула аромат кальвадоса.
– Это последний. Больше ничего нет, кроме шнапса. Пей! – проговорила Бианка.
– Не уходи! – попросила Аврора.
– Я должна заколотить окно, иначе мы околеем от холода еще до прихода русских. И еще надо добыть еду и питье.
– Не уходи! Я не могу оставаться одна!
Бианка, присев на край кровати, принялась завязывать шнурки своих ужасных ботинок.
– Вспомни, что сказал твой отец, когда ты вернулась из России, – вновь повторила она.
– Я все забыла… Все!
– Господин Орбан сказал, что война настигнет тебя и здесь… и вот…
Перестрелка началась внезапно с одинокого выстрела и вскрика. Стрелял снайпер, и пуля, судя по всему, попала в цель. Снайперу ответил автоматный лай. На улице кто-то громко закричал, резким простуженным голосом. Кричали на непонятном языке. Авроре среди прочих слов удалось разобрать русскую площадную брань.
Бианка стремительно вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Скоро звуки ее шагов затихли. Перестрелка за окнами прекратилась. Аврора принялась одеваться. Она сунула ноги в широкие сапоги из валяной шерсти, так кстати забытые Марией Немет, застегнула на все пуговицы пальто, повязала клетчатый шерстяной платок. Еще раз подошла к окну, осторожно отодвинула черную ткань светомаскировки. Улица казалась пустынной. Бианка, наверное, уже выскочила из подъезда. Впрочем, нет! Скорее всего, она пошла во двор. Там еще оставался кое-какой деревянный хлам. В доме номер десять по улице Фазекас жилыми оставались лишь две квартиры. Остальные жители сбежали еще на прошлой неделе. Сбежали, побросав добро, заперев двери на ненадежные замки. А они с Бианкой остались на свой страх и риск. Остались, потому что им просто некуда было бежать. Их близкие погибли или сгинули без вести, рассеянные войной.
Аврора побежала на кухню, окно которой выходило на двор. Приученная бояться, она осторожно выглянула за черную штору светомаскировки и сразу увидела Бианку. Та, вооружившись ломом, курочила большой деревянный ящик. Пуля попала ей в спину чуть ниже шеи. Бианка замерла на миг. Тяжелый лом с металлическим звоном упал на асфальт. Бианка медленно оседала, разворачиваясь в сторону кухонного окна, откуда на нее смотрела Аврора. В последний миг глаза их встретились.
Длинен путь героев-богатырей. Берёт он начало в землях русских, тянется через степи половецкие до Тмутаракани, а затем по морю пролегает – до самого Царьграда, где живёт Елена Прекрасная. Много трудностей придётся преодолеть по дороге к ней. И ещё не известно, кому из богатырей она достанется. Это ведь не сказка, а почти быль, поэтому возможно всякое – подвергается испытанию не только сила богатырская, но и прочность давней дружбы, прочность клятв и вера в людей. Даже вера в Бога подвергнется испытанию – уж слишком точны предсказания волхвов, христианского Бога отвергающих, а сам Бог молчит и только шлёт всё новые беды на головы героев-богатырей.
Тимофей Ильин – лётчик, коммунист, орденоносец, герой испанской и Финской кампаний, любимец женщин. Он верит только в собственную отвагу, ничего не боится и не заморачивается воспоминаниями о прошлом. Судьба хранила Ильина до тех пор, пока однажды поздней осенью 1941 года он не сел за штурвал трофейного истребителя со свастикой на крыльях и не совершил вынужденную посадку под Вязьмой на территории, захваченной немцами. Казалось, там, в замерзающих лесах ржевско-вяземского выступа, капитан Ильин прошёл все круги ада: был заключённым страшного лагеря военнопленных, совершил побег, вмерзал в болотный лёд, чудом спасся и оказался в госпитале, где усталый доктор ампутировал ему обе ноги.
Летом 1817 года на реке Сундже был построен редут Назрановский, прикрывавший дорогу из Моздока в Грузию. Тогда же прибывший на Кавказ генерал Ермолов приказал строить укрепление Преградный Стан. Чеченцы начали проявлять беспокойство. Их набеги русские войска с успехом отбивали, но предотвратить не могли. В столице Ермолова обвинили в том, что он провоцирует набеги. Оставив гарнизоны в укреплениях и на постах Кавказской линии, Ермолов в мае 1818 года сосредоточил у станицы Червлёной около 5000 человек. 24 мая войска переправились через Терек и вошли в чеченские земли.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
2015 год. Война в Сирии разгорается с новой силой. Волны ракетных ударов накрывают многострадальный Алеппо. В городе царит хаос. Шурали Хан — красивейший и образованнейший человек в своем роду — является членом группировки Джабхат ан-Нусра. Шурали завербован в 2003 году на одной из американских военных баз в Ираке. По разоренной Сирии кочуют десятки тысяч беженцев. Шурали принимает решение присоединиться к ним. Среди руин Алеппо Шурали находит контуженного ребёнка. Мальчик прекрасен лицом и называет себя Ияри Зерабаббель.
Выдающийся английский прозаик Джозеф Конрад (1857–1924) написал около тридцати книг о своих морских путешествиях и приключениях. Неоромантик, мастер психологической прозы, он по-своему пересоздал приключенческий жанр и оказал огромное влияние на литературу XX века. В числе его учеников — Хемингуэй, Фолкнер, Грэм Грин, Паустовский.В третий том сочинений вошли повесть «Дуэль»; романы «Победа» и «На отмелях».
Клаус Штёртебекер — легендарный пират XIV века, один из предводителей братьев-витальеров (пиратов Балтийского и Северного морей), ставший фольклорным персонажем в качестве прототипа Робин Гуда.В 1909 году в Российской империи публиковалась серия анонимных бульварных повестей о приключениях Клауса Штертебекера.
«— Мама, кто живёт за морем?— За морем… живут боги, великие сидхе. Вечно резвятся они в золотых садах Яблочного Эмайна, не зная ни старости, ни печали. А за нижнем морем — царство фоморов, чёрных повелителей смерти.— А кто живёт за границей холмов?— Люди.— А они добрые или злые?— Пока ещё не определились».Сеттинг: древние Скандинавия, Ирландия, Суоми. Столкновение пантеонов, в том числе с ранним христианством.Много сложных незнакомых слов вроде «хирд», «скир», «нойд» и так далее. В качестве сносок вынесены в основном те, что я считаю лежащими за гранью пассивного словаря среднего интеллигента.
Когда еще была идея об экранизации, умные люди сказали, что «Плохую войну» за копейку не снять. Тогда я решил написать сценарий, который можно снять за копейку.«Крепкий орешек» в 1490 году. Декорации — один замок, до 50 человек вместе с эпизодами и массовкой, действие в течение суток и никаких дурацких спецэффектов за большие деньги.22.02.2011. Готово!
В книгу вошло два приключенческо-фантастических романа знаменитого писателя. Первый рассказывает о Гражданской войне в США. Наряду с батальными сценами в романе происходит немало загадочных событий...Во втором романе, «Флаг родины», рассказывается о судьбе Тома Рока, изобретателя разрушительного средства огромной силы. Желание нажиться на своем изобретении доводит Рока до сумасшествия, а его «фульгуратор» становится достоянием международных пиратов. По мотивам этого романа поставлен знаменитый фильм Карла Земана «Тайна острова Бэк-Кап».
Волею случая и по произволу духовных и светских властей недоучившийся школяр Юрась Братчик принимает на себя роль Мессии. Странствуя по просторам Белой Руси со своими «апостолами», труппой жуликоватых лицедеев, он, незаметно для самого себя, преображается и вступает на крестный путь.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.