Москва в Москве - [32]

Удивительно, сколько предметов древности, представляющих значительный интерес для историков, содержал маленький бочонок XVI века. И на этот раз недра Ипатьевского переулка отдали ученым разнообразное оружие и воинское снаряжение.

Среди находок оказались железные боевой топор и кавалерийский топорок, длинные за-сапожные ножи, шлемы (как и в первой Ипатьевской находке, они по форме представляли собой плавно вытянутые кверху конусы), стремена с широкой пластинчатой подножкой.

Шлем, копье, топор и стремя из ипатьевского вещевого клада

Особый интерес вызвала ручная кованая пищаль - мушкет с гладким граненым стволом. По письменным источникам огнестрельные ручницы известны на Руси с XV века. В XVI веке они получили широкое распространение в Москве. Опись города 1638 г., частично утраченная, упоминала уже огромное количество - 5750 - пищалей. К сожалению, до наших дней дошли лишь считанные экземпляры ручного оружия XVI века. Среди них Ипатьевская пищаль в Москве является, пожалуй, древнейшей. Архаичны ее фитильное устройство, форма ствола, орнамент. На стволе имеется дата - 1555 г., стилизованно нанесенная чеканом. Арабские цифры заставляют предположить, что мастер был иностранцем, так как в Древней Руси цифры обозначались буквами. Имеются, однако, данные в пользу того, что изготовлена она была именно на Руси, а возможно, и в Москве. Русский фитильный замок отличался от западного: курок с фитилем двигался у него от казны к дулу, т. е. при опускании на полку двигался вперед, крышка открывалась к дулу, а в западном замке было обратное движение - от дула к казне. Полка для затворочного пороха на Ипатьевской пищали имела устройство, характерное для московского оружия. Деревянный приклад у ручницы не сохранился, причем он явно был сломан, следы повреждений видны и на стволе. Значит, оружие побывало в ратных делах, а в огонь попало позднее. Крупный пожар в Китай-городе после 1547 г. бушевал в мае 1571 г., когда в отсутствие Грозного и его войска к столице внезапно подступила орда крымского хана Девлет-Гирея и подожгла город. «В продолжении трех часов Москва выгорела так, что не осталось даже обгорелого пня, к которому можно было бы привязать лошадь, - описывал пожар один из очевидцев, - в этом огне погибло двенадцать тысяч человек, имена которых известны, не считая женщин, детей и крестьян, сбежавшихся в столицу; все они или задохнулись, или утонули, или были побиты…» Не было ли среди многочисленных жертв пожара владельца ценных Ипатьевских находок? Такое предположение вполне вероятно.

Рукомой из клада в Ипатьевском переулке. XVI век

Вместе с оружием в том же бочонке оказались и хозяйственные предметы, из числа которых нельзя не упомянуть латунный литой рукомой-водолей. Этот округлый сосуд подвешивался на веревке, а вода выливалась из пасти стилизованного животного. Две таких головы, служившие носиками, помещены на тулове сосуда, а с двух других сторон напаяны скульптурные человеческие головы в высоких шапках. У рукомоя нашлось четыре «собрата» - аналоги из крупнейших музеев мира: ленинградского Эрмитажа, Музея декоративного искусства в Париже, Метрополитен Музеума Нью-Йорка, Музея Шнютчен в Кельне. Считается, что эти вещи нидерландского происхождения. Точно такие рукомойники изображены на полотнах голландских художников Яна ван Эйка, де Бира, Артсена и датируются XV - началом XVI века.

Нидерландский водолей - великолепное произведение прикладного искусства; совершенно очевидно, что такая привозная вещь должна была недешево стоить в Москве. Оба ипатьевских комплекса находок, разделенные временным интервалом около четверти века, связаны с богатыми городскими усадьбами. По первому зову государя выступали в поход жители Китай-города, а феодалы со своей вооруженной челядью «конны, людны и оружны», и потому в их владениях или у зависимых людей хранилось многочисленное оружие и снаряжение.

«Не всякая находка клад», - гласит старая поговорка. Ипатьевские находки XVI века - оружие, воинское снаряжение, дорогие вещи - по-видимому, хранились в тайниках, имевшихся в глубоких подклетах домов.

Однако в том же переулке обнаружен был и колоссальный клад монетного серебра - «клад в чистом виде».

«Гишпанские ефимки» в Москве

Древние монеты, некогда завезенные дальними торговыми дорогами в столицу Руси из Средней Азии, стран Скандинавии, Германии, археологи неоднократно обнаруживали при раскопках в исторических недрах.

Однако находка в Ипатьевском переулке в сентябре 1970 г. стала в нумизматике сенсационной. Постоянные археологические наблюдения за земляными работами, которые проводили тут сотрудники Музея истории и реконструкции г. Москвы, увенчались большой удачей: при строительстве нового административного здания был обнаружен крупнейший в Москве, на Руси да и в Западной Европе испанский монетный клад. По счастливой случайности клад даже не пришлось собирать - ковш экскаватора на 6-метровой глубине столь аккуратно снял пласт земли, что прямо на срезе обнажился сосуд красной меди, до краев заполненный серебряными монетами; это позволило сразу же расчистить и зафиксировать клад. В широком сосуде типа таза, открытом сверху, но прежде, несомненно, имевшем покрытие - он был зашит кожей или прочной тканью, о чем свидетельствуют отверстия на венчике, - оказалось 3398 монет, свыше 74 кг серебра. Основную часть монет в кладе составляли крупные песо (8 реалов), но имелись также и половинные - 4 реала и самые мелкие песеты (2 реала). Песо со времен Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского, объединивших династической унией Испанию, являлись полновесными испанскими талерами.