Москва на перекрестках судеб. Путеводитель от знаменитостей, которые были провинциалами - [3]
Как и всем новичкам, Владимиру Алексеевичу было трудно. Журналистский хлеб вообще несладок, а хлеб репортера, в чьи обязанности входит ведение хроники происшествий в таком большом городе, как Москва, несладок втройне. Но призвание обязывает: найдя свое место в жизни, Гиляровский уже не мог позволить себе его потерять.
Легкий на подъем, он поспевал всюду.
Общительный и, как это говорят сейчас, коммуникабельный, он легко заводил знакомства везде, где только можно. «У меня везде были знакомства, свои люди, сообщавшие мне все, что случилось: сторожа на вокзалах, писцы в полиции, обитатели трущоб. Всем, конечно, я платил».
Гиляровский был не только сторонним наблюдателем, но и активным участником многих событий.
Пожар? Гиляровский принимает самое активное участие в его тушении, тем более, что он когда-то успел побывать и пожарным. Был и такой опыт.
Полететь на воздушном шаре? Почему бы и нет?
Наведаться в зловещий трактир «Каторга», что на Хитровке? Пожалуйста!
Москва была сурова, а Гиляровский деятелен и настойчив.
Результат не заставил ждать себя очень уж долго — столица-матушка протерла свои ясные очи и взглянула вдруг на дерзкого провинциала с благосклонностью и приязнью.
Это слезам Москва не верит, а делам даже очень…
Первую свою сенсацию, сенсацию настоящую, не надуманную, не высосанную из пальца, репортер «Московского листка» Владимир Гиляровский «ухватил» в 1882 году, когда случился страшный пожар в подмосковном Орехово-Зуеве. На Морозовской мануфактуре, по нынешнему — текстильной фабрике. Погибли люди.
Несколько дней провел Гиляровский в Орехово-Зуеве. Даром времени не терял — терся среди рабочих, сидел в трактирах и даже сумел разговорить одного из полицейских, принявшего репортера за «коллегу в штатском» из ведомства полковника Муравьева, то есть из сыскного отделения. Гиляровский выудил часть сведений как агент, а затем предъявил словоохотливому полицейскому свое репортерское удостоверение и заставил болтуна продолжить «интервью», в качестве награды пообещав не называть его имя в газете. Полицейскому некуда было деваться — сказавши «а», пришлось говорить «б»…
Четвертого июня в «Московском листке» был опубликован детальный отчет о пожаре на Морозовской мануфактуре: «28 мая, в половине двенадцатого часа ночи, в спальном корпусе № 8, где находились денные рабочие с семействами, а равно семейства отсутствовавших, вспыхнул пожар и в одно мгновение охватил все здание. Люди в страшном испуге бросились к выходу, но немногие успели спастись этим путем. Остальные начали бить и ломать оконные рамы и бросаться с высоты второго этажа на землю. Ужасную картину представляло горящее здание: в окнах, из которых, прорываясь в разбитые стекла, валил дым и языками поднималось пламя, зажигая наружную часть стены, метались рабочие, тщетно стараясь выбить крепкие, наглухо заделанные рамы… …Причины пожара объяснить никто не может, но ввиду того, что громадная казарма, имеющая семнадцать окон по фасаду в каждом этаже, вспыхнула моментально, загоревшись в разных концах, предполагают поджог, тем более что, по уверению фабричных, все лестницы в корпусе были облиты керосином…»
Гиляровский весьма прозрачно намекал на то, что фабричная администрация при молчаливом согласии властей всеми силами старается «замять», замолчать трагедию, чтобы ничего не платить пострадавшим.
Вышел большой скандал, хорошо еще, что Гиляровский подписался не своим именем, а псевдонимом «Свой человек».
Хозяева фабрики, братья Морозовы, ходатайствовали перед московским градоначальником Владимиром Андреевичем Долгоруким о высылке автора «крамолы» из Москвы.
Однако обошлось. К Долгорукому был вызван редактор и владелец «Московского листка» Пастухов, человек хитрый и многоопытный. Именно он посоветовал Гиляровскому псевдоним «Свой человек». Пастухов доложил «хозяину первопрестольной» о том, что заметку ему якобы принесли какие-то неизвестные рабочие с фабрики. На том все и закончилось.
«„Московский листок“ сразу увеличил розницу и подписку. Все фабрики подписались, а мне он заплатил двести рублей за поездку, оригинал взял из типографии, уничтожил его, а в книгу сотрудников гонорар не записал: поди узнай, кто писал!
Таков был Николай Иванович Пастухов», — писал Гиляровский в своих воспоминаниях.
Вскоре Гиляровскому представился случай прославиться открыто.
Правда, случай опять выдался печальным.
Очередная трагедия, на этот раз — железнодорожная.
Двадцать восьмого июня того же года ужинал Гиляровский в саду Эрмитаж, да не один, а в компании, где из чужих был только приятель Лентовского, управляющий Московско-Курской железной дорогой К. И. Шестаков. Ужинать сели своевременно — когда уже начало светать.
«Вдруг вбежал Михайла, любимец Лентовского, старший официант, и прямо к Шестакову.
— Вас курьер с вокзала спрашивает, Константин Иванович, несчастье на дороге.
Сразу отрезвел Шестаков.
— Что такое? Зови сюда! Нет, лучше я сам выйду.
Через минуту вернулся.
— Извините, ухожу, — схватил шапку, бледный весь.
— Что такое, Костя? — спросил Лентовский.
— Несчастье, под Орлом страшное крушение, почтовый поезд провалился под землю. Прощайте.
Эта книга предназначена для тех, кто не привык киснуть перед телевизором или зависать над смартфоном. Она для любознательных людей, которые готовы дать пищу уму, вспомнить давно забытое или узнать что-то новое. Эта книга – не учебник, не руководство и не задачник, а сборник бесед на химические темы. Форма подачи материала легкая и ни к чему не обязывающая. Каждая глава начинается с чего-то «отвлеченного», что на первый взгляд может вообще не иметь никакого отношения к химии, а затем разговор от отвлеченного переходит к конкретному.
Перед вами – один из самых увлекательных романов Андрея Шляхова. Холодный кафельный пол, угрюмые санитары, падающие в обморок студенты-медики. Бывалый доктор Данилов оказывается в морге, к счастью пока как сотрудник этого таинственного учреждения. Изнанка жизни патологоанатомов еще страшнее, чем видится нам, простым обывателям. Вперед, в царство Аида, только не оглядывайтесь и не закрывайте книгу – все самое интересное только начинается.
Много куда закидывала судьба доктора Данилова, но выступать в роли судебного эксперта ему еще никогда не доводилось. Впрочем, выступить ему так и не довелось, но он старался сделать все возможное для защиты несправедливо обвиненного коллеги… «Правосудие торжествует даже в тех случаях, когда у него нет для этого оснований», говорил Конфуций.
Кожно-венерологический диспансер — самое таинственное из всех медицинских учреждений. Здесь не задерживаются те, кто не умеет держать язык за зубами… Доктор Данилов думал, что нашел спокойную работу, но очень скоро понял, что он ошибся. Сифилис и гонорея излечимы, глупость — нет.КВД — это место, где надо всегда быть начеку. Стоит однажды расслабиться — и ты пропал. Но самое интересное в кожно-венерологическом диспансере — это не диагнозы, а причины заболеваний. Вот тут-то и начинается самый настоящий триллер с элементами комедии.
Склиф – это не институт и не больница. Это особый мир. Доктору Данилову посчастливилось» устроиться на работу в место, которое называют и «Кузницей здоровья», и «Фабрикой смерти», и «Главной помойкой Минздрава».Вы знаете, сколько существует способов самоубийства и что делают с несостоявшимися смертниками врачи? Что хуже – отравиться дорогим героином или дешевым нашатырем? Герои и подлецы, циники и святые…Некоторые говорят, что Склиф – это нечто среднее между бойней и церковью.Сколько можно продержаться в главном институте Скорой помощи Данилов не знал, тем более, после одного страшного случая.
Покидая Москву, доктор Данилов и представить не мог, в каких условиях ему придется работать в провинции. Ужас, ужас. Ужас и еще десять раз ужас — вот что такое сельская больница. Столичная медицина отличается от провинциальной ровно настолько, насколько Москва отличается от всей остальной России.Но, тем не менее, и здесь живут люди. Если попадете в Сельскую больницу, не спешите отчаиваться. Некоторым счастливчикам удается выйти отсюда живыми…
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Книгой «СПЯЩИЙ БОГ 018» автор книг «Проект Россия», «Проект i»,«Проект 018» начинает новую серию - «Секс, Блокчейн и Новый мир». Однажды у меня возник вопрос: а какой во всем этом смысл? Вот я родился, живу, что-то делаю каждый день ... А зачем? Нужно ли мне это? Правильно ли то, что я делаю? Чего же я хочу в конечном итоге? Могу ли я хоть что-нибудь из того, к чему стремлюсь, назвать смыслом своей жизни? Сказать, что вот именно для этого я родился? Жизнь похожа на автомобиль, управляемый со спутника.
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.
Погода во всём мире сошла с ума. То ли потому, что учёные свой коллайдер не в ту сторону закрутили, то ли это злые происки инопланетян, а может, прав сосед Павел, и это просто конец света. А впрочем какая разница, когда у меня на всю историю двенадцать листов дневника и не так уж много шансов выжить.
Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.