MOSKVA–ФРАНКФУРТ–MOSKVA - [80]

Наутро пришёл грузовик с удобрениями, и все или почти все обитатели товарищества «Наука» обзавелись мешками биологически чистого продукта. Таскали и разбрасывали лопатами по участкам арбузовские мешки, смешивали сухой птичий помёт с торфом в соотношении 1:2. Арбузов ходил по участкам и следил за правильностью пропорций. Востряков думал, как абсурдна жизнь, если порошки с подобными ароматами пробуждают к жизни божественные цветы.

Вечером Востряков завёл машину и решил проехать ещё раз участок дороги, где заметил таинственные шары. Мария Николаевна спорить не стала, а только покачала головой и пошла ложиться спать.

Дорога казалась пустынной, никаких особенных огней, за исключением фар встречного транспорта, не наблюдалось. Венедикт Петрович постоял у обочины и поехал назад. На обратном пути думал о сыне. Что вот, когда-то тот был маленький, бегал пешком под стол и смешно картавил. А теперь сидит, наверное, в своём бюро. К нему приходят люди и говорят на английском языке о своих компьютерных неурядицах. Сын, как доктор, их выслушивает и даёт советы про компьютерные вирусы. Или едет как раз разбираться с таким больным компьютером. Или пошёл обедать. У них там время на одиннадцать часов сдвинуто. А внук, тот вообще непонятно кто и с кем. Родной город называет не полным именем Лос-Анджелес, а только Эл Эй… А если Венедикт Петрович случайно приедет в Эл Эй, то будет там себя чувствовать, как маленький мальчик, который смешно коверкает американский английский и не понимает простейших вещей.

В конце недели погода испортилась. Полил дождь, и температура упала до двенадцати градусов. Оставаться на даче дальше не имело никакого смысла. Востряковы попрощались с соседями и засобирались в Москву.

Когда проезжали то место, где у Вострякова произошла таинственная встреча с НЛО, движение на шоссе замедлилось. Колонна растянулась, наверное, на километр. Было похоже на аварию впереди. Потом встали. Наконец поравнялись с местом происшествия. Лоб в лоб на дороге столкнулись легковушка и Камаз. Камаз унесло в сторону от мокрой дороги метров на десять. От легковой машины не осталось ничего. Удар был такой силы, что её полностью расплющило. Нельзя было даже сказать, какой марки автомобиль. Цвет угадывался только по остаткам багажника. Рядом с расплющенной машиной в плащ-палатке стоял регулировщик и вращал жезлом: «Проезжай, давай. Не задерживай».

Востряков проехал вперёд, притормозил, вышел. Жене сказал, что хочет кое-что спросить. Подошёл к милиционеру. Одежда и сиденье, колёса и кузов востряковской машины, несмотря на обилие влаги кругом, пованивали удобрениями. Гаишник, от мокрой фуражки которого уходил вверх едва заметный светящийся столб, покрутил носом. Дачник посмотрел на доброе усатое лицо и спросил:

— Вы меня извините, но я вам должен рассказать об одном деле. К аварии оно, конечно, не относится…

Милиционер не стал прогонять Вострякова. Стоял и слушал, внимательно следя за дорогой, время от времени производил манипуляции полосатой палкой. Казалось, он знает людские тайны и размышляет, где бы устроить следующее дорожное происшествие.

— Могут быть китайские фонари, — сделал постовой свой вывод. — В тихую погоду их высоко поднимает. Но вы говорите, они ровным строем летели? Шут его поймёт. Сейчас столько всего летает, ездит, плавает. Поди, знай, что это. Тут вон, с аварией не разберёшься… Видели, как леговушку смяло?

— Не выжил никто? — поинтересовался Востряков.

— Какое… Лепёшка. Как будто молотком по ней кто саданул. Никто и не знает, сколько там народу ехало.

Востряков снова завёл машину, включил кондиционер. Окна девятки заволокло туманом. А сама машина заблестела всеми цветами радуги. Мария Николаевна принялась оттирать стёкла тряпочкой, чтобы можно было ехать. Система вентиляции в машине Востряковых работала совсем плохо. Но Венедикт Петрович на этот раз ничего не рассказал жене о конденсации паров. Его мысли были заняты другим, ему всё время казалось, что за его машиной и за ним самим постоянно следят. Он нажал на сцепление и плавно поехал, стараясь быть внимательным к дороге и себе.

Очертания постового милиционера позади задрожали в воздухе. Фигурка в расправленном огненном плаще взмыла над лесом и унеслась, распугивая ворон, в направлении ближайшего поста ГАИ.

^{Франкфурт 2008}

Миф

Шмона бояться — на зону не ходить.

Народная мудрость

1

Когда древние греки высаживались в новой для них земле, такое появление сопровождалось переносом на вновь открытую территорию греческой культуры. Иногда силой, подчас, и без насилия со стороны пришельцев местные жители ассимилировались новой цивилизацией, а обитатели Олимпа постепенно вытесняли ставших ненужными дикарям старых богов.

И через несколько поколений некому тогда будет делать различия между покоренным народом и завоевателями. На Кипре, например, родилась согласно греческому мифу Афродита. Но сами жители Кипра об этом не догадывались, пока им не рассказали ахейцы. Ахейцы были греческим племенем, захватившим остров, и считали себя в вопросах веры гораздо более просвещёнными нежели варвары вокруг.

Когда жители Кипра поняли, какое счастье свалилось им на голову, они не просто уверовали, они стали гордиться собой, своей ролью в мировой истории. Конечно, они стали поклоняться Афродите. Да и какой здоровый мужик откажется сходить в храм новой веры, если на алтаре там — голая баба, пускай и мраморная, но богиня любви и красоты? А ведь ей надо ещё и жертвы принести. Тут голова не то, что у киприотов, у последних греков — критинян пойдёт кругом.