Москва – Берлин: история по памяти - [108]

Турция и Греция находились на грани войны.

А началось все из-за Кипра. 15 июля 1974-го греческая национальная гвардия Кипра, поддерживаемая диктатурой черных полковников, захватила власть на острове. Путчисты неприкрыто готовились осуществить присоединение независимой республики Кипр к Греции, пренебрегая интересами достаточно многочисленного турецкого национального меньшинства. В ответ на это турецкие войска 20 июля высадились на острове и начали оккупацию его северной, части.

А сегодня было 22 июля… Весь мир, затаив дыхание, следил за событиями на востоке Балкан.

И угораздило же нас выбрать для своей акции именно это время и этот уголок земного шара… Впрочем, что-либо менять было уже поздно. Выход один: скорей в «опель» и вперед, только вперед, чем дальше от границы, тем лучше.

Под Александруполисом дорога упирается в Эгейское море и поворачивает на запад в сторону Салоников. Не доезжая шестидесяти километров до них, останавливаемся в маленьком городке Серре. Почта еще открыта. Успеваем отправить домой телеграмму: «Пришли Серр перешли Серр победили. Буркхард, Рюдигер и Томас Фрич, Бернд Херцог, Максимилиан Рётиг».

Телеграмму доставили по адресу чуть ли не через двое суток, совсем незадолго до нашего возвращения домой…

Начинало смеркаться, когда мы въехали на окраину Салоников. И тут же о себе снова напомнила военная угроза: нас остановил военный патруль.

— Пожалуйста, выключите фары!

По распоряжению властей в Салониках введено затемнение — на случай возможных налетов турецкой авиации. Петляя в темноте, мы с трудом выбрались в центр города, на площадь Аристотеля… залитую ослепительными всполохами многочисленных реклам.

Останавливаться где-то на ночлег — нет, слишком рискованно. Только вперед, лишь бы поскорей покинуть замершую в ожидании войны Грецию.

Наутро, преодолев еще 400 километров узкой, петляющей дороги, мы достигли западного побережья. Отсюда, из порта Игуменица, мы намеревались на пароме переправиться в Италию. Но и здесь, казалось, жизнь кончилась и город будто вымер: на причале пусто, магазины, конторы, даже билетная касса — все закрыто. И не только в Игуменице, как мы позже выяснили, но и по всей Греции. Уже к вечеру того дня, 23 июля 1974 года, политик-консерватор Константинос Караманлис вернулся на родину из эмиграции, власть диктатуры кончилась, а Караманлис уже вскоре стал премьер-министром отныне снова демократической Греции.

Однако пока что всякое международное сообщение со страной было прервано. Единственное, что нам с трудом удалось — это смыться с материковой части Греции, с боем добыв место на пароме, который переправил нас на остров Корфу.

Мы уже двое суток толком не ели. А здесь на самом берегу нашелся небольшой ресторанчик. Нас отвели на кухню, показали все, чем могут угостить. Ничего особенного, так здесь принято всюду, но для ребят это была настоящая сенсация. Оказывается, можно просто так, без всякой очереди и унижений, зайти в ресторан и спокойно сесть за столик. И тебя радушно обслужат. И вкусно накормят! На радостях мы позволили наложить себе на тарелки огромные порции всего, да и напиткам — рецине и узо — воздали должное. Заночевали прямо на берегу моря. Мы, все пятеро, блаженно завалились спать: непомерный груз последних дней мало-помалу начал сползать с наших плеч.

Казалось, и наутро нам не суждено двинуться дальше. Правда, паромная переправа возобновила работу, однако к ней скопилась огромная очередь. Но мы просто не могли больше ждать, так нам не терпелось наконец-то добраться до Германии. Правдами и неправдами, мольбами и нахрапом, мы все-таки пробились на один из первых паромов. И вот мы уже причаливаем к итальянскому берегу. Италия! Ребята не верят своим глазам. Вперед, скорее по стремительной автостраде, вверх по итальянскому сапожку, на север! Но коли уж так совпало, ведь все равно по пути, — а ни один из нас еще не бывал в Сан-Марино! Пусть небольшая остановка — но как же не украсить еще одним знаком доблести наши славные паспорта! Нам долго пришлось искать неприметную, обшарпанную будочку, где — за небольшую пошлину — явно не перегруженный работой пограничник проштемпелевал в каждом из пяти паспортов подлинную въездную визу республики Сан-Марино и вклеил роскошные марки об уплате визового сбора.

Однако самую нешуточную проверку паспортам наших героев предстояло выдержать вовсе не в Болгарии и не в Турции, не в Греции и не в Италии, и даже не в республике Сан-Марино, нет. На немецкой границе их проверяли доскональнее, чем где-либо прежде. Под Киферсфельденом мы выехали из Австрии и должны были въехать на территорию ФРГ. Впрочем, при виде более чем странной компании явно усталых, замызганных, немытых и небритых молодых людей и их пыльной, побитой колымаги даже самый нерадивый пограничник неминуемо должен был бы насторожиться. Пока наши паспорта гостили в будке КПП — в чем-то все границы одинаковы, — нашу машину подвергли самому придирчивому осмотру. Но ничего подозрительного не нашлось. А в остальном — нет такого закона, чтобы запрещал за несколько дней исколесить чуть ли не все Балканы… Ну и что, мы так проводим каникулы.