Москва белокаменная, ее святыни и достопримечательности - [32]

У праваго столпа находится «Царское мѣсто» съ шатромъ, деревяное съ рѣзьбою, на двухъ мѣдныхъ столицахъ, съ такими же яблоками и орлами: на верху его двуглавый орелъ. Въ трехъ его теремкахъ написаны: Св. Троица и Страстотерпцы Борисъ и Глѣбъ. Въ описи Благовѣщенскаго собора 1680 г. оно названо «мѣстомъ Царя Ѳедора Алексѣевича». При Петрѣ I и у лѣваго столпа стояло Царское мѣсто.

Въ иконостасѣ наиболѣе замѣчательны по своей древности и по чудесамъ слѣдующія иконы: 1) По правую сторону отъ царскихъ дверей: Всемилостивый Спасъ, сѣдящій на престолѣ съ разгпутымъ Евангеліемъ въ рукѣ на слѣдующихъ словахъ: «не судите, да не судими будете». Это древній образъ, писанный еще въ въ царствованіе Великаго Князя Іоанна Даниловича Калиты. 2) Храмовой образъ Благовѣщенія Богоматери съ предвѣчнымъ младенцемъ въ персяхъ. До 1812 г. сія икона была въ золотомъ, а нынѣ въ серебряномъ позолоченномъ окладѣ съ драгоцѣнными камнями и крупнымъ жемчугомъ въ вѣнцахъ и гривнахъ. 3) На лѣвой сторонѣ отъ царскихъ вратъ чудотворный образъ Донскія Богоматери, въ честь коего основанъ Донской монастырь. Этотъ образъ, утвержденный на древкѣ, какъ хоругвь, сопутствовалъ Димитрію Донскому на Куликовское поле, а Борису Годунову въ битвѣ съ Казы-Гиреемъ, приступившимъ къ Москвѣ. До 1812 г. золотой окладъ этой достопамятной иконы былъ вѣсомъ въ 26 фунтовъ, и украшенъ изумрудами и 2 фунтами 75 золоти, жемчуга; при ограбленіи драгоцѣнностей собора французами въ 1812 г., на иконѣ Донской Богоматери чудесно уцѣлѣла золотая рама въ 12 фунт. Солдаты Наполеона, полагая снять съ иконы эту раму, нѣсколько разъ черкнули по рамѣ острымъ орудіемъ и когда имъ показалось, что рама пе золотая, а мѣдная, то опи и оставили икону. Знаки, сдѣланные солдатами, сохранились на рамѣ и по сіе время.

Внутренность алтаря собора, состоитъ изъ трехъ отдѣленій. Горнее мѣсто находится во впадинѣ стѣны. Оводы и стѣны алтаря расписаны ликами святыхъ. Престолъ и жертвенникъ въ алтарѣ каменные; за престоломъ стоятъ два Корсунскіе креста, обложенные баеменнымъ серебромъ и дробницами, съ ликами разныхъ святыхъ. Въ сѣверной стѣнѣ алтаря помѣщается лѣстница, которая ведетъ на хоры и къ верхнимъ четыремъ предѣльнымъ храмамъ: 1) входа Христова въ Іерусалимъ— 2) собора Архангела Гавріила; 3) собора Пресвятыя Богородицы и 4) придѣлъ Св. Великомученика Георгія.

Въ ризницѣ Благовѣщенскаго собора, между прочими достопримѣчательностями, находится особо чтимая святыня— «Наперстный крестъ — Животворящее древо». Русскій народъ чтитъ эту святыню еще и потому, что «Наперстный крестъ — Животворящее древо» составлялъ всегдашнюю принадлежность Царскаго облаченія въ дни Коронованія на царство. Наперсный крестъ этотъ принадлежалъ Великому Князю Владиміру Мономаху и присланъ ему Греческимъ Императоромъ Константиномъ Мономахомъ одновременно съ короною, называемой «Шапка Мономахова» *). О присылкѣ изъ Царьграда отъ Императора Константина Мономаха этого креста имѣется, на исподней сторонѣ оклада креста, надписей какъ значится и въ 8-й главѣ «Степенной книги».

Наперстный крестъ „Животворящее древо".

Въ ХIV столѣтіи крестъ — «Животворящее древо» хранился у Князей Московскихъ, какъ семейная святыня, что видно изъ духовныхъ завѣщаній Князей, начиная съ родителя Дмитрія Донскаго. Для отличія этого креста отъ Цареградскаго креста, присланнаго со Св. митрополитомъ Алексѣемъ отъ патріарха Филоѳея Великому Князю Ивану Ивановичу въ 1354 г. и называемаго «Страстьми Малыми», — крестъ «Животворящее древо», въ духовныхъ завѣщаніяхъ Государей, въ ХУ столѣтіи назывался «Страстьми Большими*. Такъ, Великій Князь Василій Дмитріевичъ писалъ (1425 г.) — «А сына своего Василія (извѣстнаго въ исторіи подъ именемъ «Темнаго» — отца Ивана III) благословляю «Страстьми Большими», да крестъ Честный Животворящій патреяршъ Филоѳеевской, да крестъ Парамшина дѣла, дачепь (цѣпь) хреливчатую, да шапку золотую, да бармы, да коронку сердоличиую»… Крестъ Филоѳеевскій нынѣ хранится въ образной въ царскомъ теремѣ, а крестъ «Животворящее древо» — въ Благовѣщенскомъ соборѣ. Цѣпь «злата аравійскаго», на которой держался крестъ на персяхъ Государя, была, какъ видно по описямъ, — сканная, трехгранная, изъ 80 звенъ.

Крестъ въ росписи 1642 года, «составленной съ прежнихъ росписей слово въ слово, описанъ такъ: «Крестъ Животворящее древо обложенъ золотомъ по сторонамъ сканью, въ кружочкахъ маленькихъ разные финифты, поверхъ креста, обнизано жемчугомъ, еканнымъ въ одну веревочку, да въ гнѣздахъ два алмазца, да вверху у главы и по ручкамъ и съ исподи шесть яхонтиковъ червленыхъ да шесть изумрудцевъ. Да около креста на синѣ семь гурмышскихъ зеренъ большихъ, а назади подпись строка греческая, а другая строка русская «Древо Животворящаго креста, на немъ же единородный Сынъ Слово Божіе, нашего ради спасенія, распяся плотію. А перевитъ крестъ серебромъ волоченымъ— а около креста икона обложена серебромъ чеканнымъ съ трубами. Въ серединѣ надъ крестомъ два архангела чеканные, да въ исподи у креста благовѣрный царь Константинъ и царица Елена, а у нихъ въ вѣнцахъ, и въ коронахъ два алмазца, да по два яхонта». Самый кіотъ съ крестомъ въ два вершка длиною, въ золотомъ сканномъ окладѣ и при подножіи креста, какъ усматривается и на рисункѣ, вдѣлана золотая панагія іерусалимскаго патріарха Ѳеофана съ камнемъ отъ гроба Господня. Обдѣлка его чеканною работою представляетъ Воскресеніе Христово, съ явленіемъ архангела Мѵроносицамъ. Въ семи плащахъ между орнаментами рамки, представлены, чеканною же работою, праздники, а именно: Внизу, по сторонамъ панагіи, въ углахъ — положеніе во гробъ Христа Спасителя (слѣва), и Вознесеніе Господне (справа). По срединѣ рамки, слѣва — Крестная смерть Христа; справа— Распятіе. Вверху: слѣва — Входъ въ Іерусалимъ, посрединѣ—Св. Троица, справа — Явленіе Мироносицамъ.