Мошенники - [15]

— Послушайте, ребята, неужто вам больше нечего делать, как только торчать здесь и разыгрывать из себя клоунов? — поинтересовался Мейер. — Вы бы хоть делали вид, что чем-то заняты. Представляете, что будет, если сюда вдруг войдет шеф детективной службы города?

— Он не может сюда прийти, — успокоил его Паркер. — Он сейчас в центре города и занят проведением своей “переклички”. Зачем такому важному типу соваться в эту грязную дыру? Там, в центре, он стоит себе с микрофоном в руке, и все детективы вынуждены смеяться его идиотским шуткам, хотя они слышат их каждое утро.

— Не каждое, а исключая пятницы, субботы и воскресенья, — сказал Клинг. — А сегодня у нас как раз пятница.

— Вот видите, — сказал Мейер. — Так значит, он все-таки может сюда войти и убедиться, что вы здесь только тем и заняты, что ковыряете в носу.

— Если говорить по правде, — сказал Паркер, — то я зашел только узнать, нет ли для меня каких-нибудь поручений. Ты, конечно, и не заметил, что я сегодня нарядился специально для тайного внедрения и… — он отвернул манжет и посмотрел на часы, — и ровно через сорок пять минут должен покинуть вас, джентльмены, и занять боевой пост в кафе-кондитерской.

— И что же ты там…

— Так что нечего проезжаться насчет того, работаю я сейчас или нет. Я должен прибыть туда в половине одиннадцатого, и кончим этот разговор.

— Ясненько, но скажи все-таки, в кого это ты переоделся и кого намерен изображать в этом кафе? — спросил Мейер.

Следует сказать, что вопрос этот был задан не зря. Дело в том, что Энди Паркер, может, и приложил немало усилий, переодеваясь специально для отведенной ему роли, но выглядел он в результате точно так же, как и обычно. А обычно он выглядел неряхой. Есть такая категория людей, которые, во что ты их не наряди, выглядят неряхами. И ничего тут с ними поделать невозможно. Свойство это проявляется, как правило, еще в раннем детстве. Попробуйте принарядить такого бедолагу, скажем, ко дню рождения — через пять минут у него будет такой вид, будто его вынули из-под уличного катка. И дело даже не в том, что он обязательно упадет в лужу или непременно вляпается в какую-нибудь дрянь. Ничего подобного, просто будет так выглядеть при любых обстоятельствах только потому, что неряшество у него в крови. И пустое дело корить его за это или пытаться исправить. Тут что ни делай, а неряха всегда останется неряхой.

Что же касается Энди Паркера, то он был чистокровным неряхой. Ровно через пять минут после бритья он умудрялся выглядеть небритым. Через десять минут после того, как в очередной раз он заправит рубашку в брюки, у него уже обязательно торчит сбоку или сзади какой-нибудь хвост. Через пятнадцать минут после чистки ботинок они выглядят так, будто в жизни не видели щетки. Да что там говорить, просто так уж был устроен этот человек. Но значило ли это, что такой парень обязательно окажется плохим полицейским? Отнюдь. Хоть Паркер и был плохим полицейским, внешность тут была ни при чем. Просто он был одновременно и неряхой, и плохим полицейским — без всякой взаимосвязи между этими двумя обстоятельствами.

Как бы то ни было, лейтенант Бернс решил внедрить Энди Паркера в число посетителей кафе-кондитерской, что на Одиннадцатой Северной улице, с тем, чтобы тот постарался вынюхать там толкача, который, по предположениям полиции, занимался сбытом наркотиков. Едва ли стоит здесь пояснять, что Энди Паркер должен был принять для этого личину наркомана. В наш просвещенный и богатый средствами коммуникации век едва ли стоит объяснять и то, что наркоман — это совсем не тот человек, который скупает или перепродает, скажем, металлолом. Он интересуется больше всего и прежде всего наркотиками и старается купить именно их. Энди Паркер за время работы в полиции миллион раз сталкивался с наркоманами и отлично знал, как они выглядят. Однако, если бы неискушенный в этих делах человек решил составить себе представление о том, как выглядит наркоман лишь на основании “костюма” Паркера, то он пришел бы к выводу, что наркоман выглядит внешне примерно так, как Энди Паркер. Что же касается Мейера Мейера, который с любопытством разглядывал сейчас Энди Паркера, то он заключил, что Энди больше всего похож на самого себя, или, иными словами, просто на неряху.

— Подожди, не говори, кого ты там собираешься изображать, — попросил Мейер. — Попытаюсь догадаться, — он задумчиво наморщил лоб. — У тебя роль администратора крупного универмага. Верно?

— Именно за него он и должен сойти, — изрек Клинг. — Только, Энди, ты забыл о гвоздике в петлице.

— Ладно, хватит меня разыгрывать, — сказал Паркер без тени юмора.

— Нет, погодите, я все-таки попробую угадать, — продолжал Мейер. — Вот теперь ты должен там сойти за распорядителя на какой-нибудь роскошной свадьбе!

— Ну ладно, кончайте трепаться, — сказал Паркер, и в этот момент через дверцу в перегородке пулей влетел лейтенант Бернс.

— Помяните мое слово, — проговорил он, — в этом участке назревает крупнейшая транспортная проблема: вот увидите, что будет, когда они закончат строительство этого чертова торгового центра. Я только что проезжал мимо стройки, так там строители так запрудили улицу своими машинами, что пробраться совершенно невозможно. А представляете себе, что будет тут твориться, когда они построят эти магазины, и весь район хлынет сюда? — Бернс сокрушенно покачал головой и сказал, обращаясь к Паркеру: — А я думал, что ты уже давно сидишь в кондитерской.