Морские террористы - [7]

Она записала номер его машины и на следующий день сделала на него неофициальный запрос.

— Вас зовут Михаил Иванов?

— Допустим.

«Черт бы побрал этих русских!» — выругалась она. И выплеснула злость и недоумение в лицо этому человеку.

— Вы готовы платить за геологические карты любой части США, включая военные базы. Это при том, что в магазинах за десять долларов можно купить любую карту. Готовы платить за информацию по стоимости содержания американских военных баз за границей. Однако эти данные можно получить бесплатно: просто найти эту базу в телефонном справочнике Пентагона, доступном любому человеку, и позвонить туда. При этом никто никого не будет обвинять в шпионаже. Я ни цента не затратила на то, чтобы узнать ваше имя. Открыв электронную версию документа, озаглавленного «Список сотрудников СВР и ГРУ в Америке», я нашла среди прочих вашу фамилию. Кроме того, ваше имя фигурировало в диплистах, списках сотрудников посольств и консульств России в нашей стране. В распоряжении АНБ — а эта мощная служба, которая занимается электронной разведкой и противодействием информационным атакам, — есть ваши установочные данные и фотографии. Я без труда получила их, задействовав на этом этапе своего знакомого из агентства.

— Вы работает в АНБ. Значит ли это, что меня сегодня в кафе обслужат бесплатно?

— Это означает вопрос. Вас, российских разведчиков в нашей стране, за последние годы прибавилось вдвое. И я хочу спросить: лично для вас поездка в Штаты — это награда, возможность кайфовать вдали от родины? Не хотите отвечать на этот вопрос?

Николь резко подалась вперед и буквально задышала в лицо собеседнику.

— Послушайте, вы, тупица, дело не в том, есть ли у меня информация для вашего резидента! Я занимаюсь дешифровкой данных в Агентстве национальной безопасности, «сижу на анализе», и этим все сказано.

— Извините, я вас не понимаю. Я удивлен вашей настойчивости. Вероятно, вы меня с кем-то перепутали?

Все, это конец разговора. Николь даже не пыталась продолжить его, дабы не выставить себя упрямой, а значит, некомпетентной дамой.

Она встала из-за столика и поправила сиреневую салфетку.

— Извините, вы мне просто понравились, и я таким оригинальным образом решила с вами познакомиться. Я тоже часто завтракаю здесь, завтрашний день — не исключение. Следующие двадцать семь дней я буду отдыхать в Испании. Конкретно — в городке Мальграт.

Рассчитавшись в кассе за завтрак и оставив щедрые чаевые, она вышла на улицу. Сняв со стекла «Хендая» квитанцию, положила ее в сумочку. Заняв место за рулем, несколько мгновений посидела с закрытыми глазами.

2

Резидент российской военной разведки Валентин Расстегаев принял подчиненного немедленно. Лет сорока, небольшого роста, предпочитающий строгим костюмам клубные пиджаки и отличающиеся от них по цвету брюки, он переспросил Иванова:

— Она назвалась Николь Накамура?

— Да, Валентин Сергеевич.

Расстегаев неторопливо раскурил трубку.

— Броская фамилия.

— Не для японки. Очень распространенная фамилия. Я знаю теннисистку и футболиста с такой фамилией. Есть еще актер Накамура — он вроде бы играл женские роли. А моя собеседница «белой» сборки. Может быть, замужем за японцем.

— Опиши внешность этой дамы.

— Ей примерно тридцать три года. Типичная американка — трудно понять, умна она или глупа. Она не дура, которая корчит из себя умницу. Если перефразировать нашего классика, то в ней все красиво: и глаза, и губы, и фигура. Даже очки ей к лицу. Понимаете, если бы она заявила о себе как о клерке в банке, я бы поверил, как не усомнился бы в ее причастности к труппе из ночного клуба. Правда, росточком она не вышла, — Михаил чуть приподнял руку, — метр шестьдесят, не больше.

— С Мадонну, — сравнил резидент.

— Ну да. Она пару раз улыбнулась — явно натянуто, но не беспомощно, может быть, чуть потерянно. Опять же — красиво и согласно ситуации.

— Не играла?

— В эти моменты мне показалось — нет.

— Значит, ее общее настроение... — Расстегаев вопросительно приподнял бровь.

— Просматривается утраченная надежда на диалог.

— Николь Накамура, — еще раз повторил резидент. — Подходит ей это имя?

— Я как раз хотел сказать об этом. Нет. Это не ее настоящее имя.

— Насколько часто ты сталкивался с подобными ситуациями, чтобы сделать такой вывод?

— Нечасто, — откровенно признался Иванов. В разведшколе ему давали схожие задания. Клали перед ним фото человека, внешность которого он тщательно изучал, давал ему имя, а затем переворачивал снимок и на обратной стороне читал его имя. Задача — из области вероятностей: определить, подлинное ли имя он дал. Он развивал в себе навыки из области «принято думать», что отвергало конкретику, но понуждало к анализу.

Он и резидент — люди разных поколений, раскручивались по-разному, но из одного источника. И вот сейчас они рассуждали одинаково, словно читали мысли друг друга. Собственно, ситуация в кафе «Витязь» просилась называться провокацией со стороны американских спецслужб.

Такой способ провокации еще долго не устареет, полагал Расстегаев. Это всегда давление на противника. Собственно, речь шла о правилах игры. И в этом конкретном случае российская сторона обязана предъявить американской стороне ноту протеста со стандартным содержанием.