Море цвета крыла зимородка - [8]

– «Nice-Matin», мадам? – К удивлению Розы, продавщицей оказалась мадам Дюран.

Они приветственно кивнули друг другу. Мадам Дюран поспешно затараторила:

– Мадемуазель Дрейк? Вы должны простить меня, мадемуазель, за мою вчерашнюю бесцеремонность, но я была так bouleversee – так взволнована, увидев монсеньора Сент-Ги, вы понимаете, но я не знала, кто вы, пока он не сказал мне, как вас зовут и что вы племянница мадам Боннар из Англии. Он согласился, что вы, возможно, будете рады, если я сообщу вам кое-что о Мориньи: о магазинах, где вас не облапошат, расписании автобусов до Граса и прочем. А что до себя, то я подумала, что, возможно, вам понадобится помощь по хозяйству. Потому что иногда я оказывала мадам Боннар услуги подобного рода, и у нас здесь многие скажут вам, что я скора на ногу, охотно исполняю поручения и хорошая кухарка…

Ошеломленная словоохотливостью мадам Дюран, Роза смешалась, вовсе не столь уж уверенная, что им понадобится помощь по хозяйству. Чтобы просто выяснить, что та может делать и сколько запросит за труды, Роза предложила переговорить об этом позже.

– А почему не сейчас?

– Ну… – Взгляд Розы опуская на газеты, но мадам Дюран уже запихивала их в свою почтовую сумку.

– Никакого землетрясения не случилось и покушения на президента – тоже. Новости могут и подождать, – заявила она и начала подниматься по лестнице, прежде чем Роза смогла остановить ее.

Мадам Дюран была представлена Сильвии, приняла чашку кофе и уселась поудобнее, дабы они смогли узнать все детали, касающиеся Мориньи, из первоисточника, то бишь от нее самой.

Гостья говорила на patois,[4] который Роза понимала не всегда, а Сильвия вообще не успевала следить, о чем идет речь, – факт, за который Роза была только благодарна, когда мадам Дюран рассмеялась от души в ответ на обеспокоенные вопросы о длительности туристского сезона в Мориньи, о числе туристов и о том, где они останавливаются.

– Туристы? Иностранцы? Да их так мало, что не стоит даже и разговаривать, мадемуазель.

Роза ощутила, как краска отхлынула от щек.

– Нет туристов? Это точно?..

– О, один или два чужестранца появляются то здесь, то там, – соизволила признать мадам Дюран. – В основном те, кто берет на себя хлопоты свернуть с главной дороги на побережье и вернуться на нее обратно, после того как посмотрит Мориньи. Еще те, кто приезжает навестить родственников, живущих здесь. Но у нас не Ницца, не Канн и не Монте-Карло. Зимой здесь два бича Господних: один – это mistral, вы на себе вчера наверняка ощутили всю его свирепость, а другой – это vent d'ltalie, ветер с востока. И ко всему прочему, монсеньор Сент-Ги не поощряет – это еще мягко сказано – le tourisme; со своей стороны, мы согласны оставаться рабочим городом, зарабатывая на жизнь обслуживанием повседневных нужд соседей, и все мы – или почти все – работаем в имении Сент-Ги в сезон, как делали наши семьи на протяжении поколений.

«Монсеньор Сент-Ги не поощряет туризм! Ну-ну… Канут, приказывающий морю отхлынуть вспять…» – подумала Роза. Вслух же произнесла:

– Я не понимаю. Англичане, немцы и американцы буквально затопили юг Франции. Так как же монсеньор Сент-Ги ухитряется держать их на расстоянии от Мориньи?

– Он владелец Мориньи, – мягко напомнила та. – Он не строит виллы на узкой береговой полосе и не выкорчевывает в окрестностях ценные пробковые дубы для кемпингов. И мы согласны, чтобы все оставалось таким, как есть, ибо пробковые леса – это наследство Сент-Ги и, как я уже говорила вам, источник нашего существования здесь.

«Можно ли найти более яркий пример феодального мышления или попыток не замечать жизни, по-страусиному пряча голову в песок?» – такова была следующая Розина мысль. Затем, вспомнив фразу из письма тетки: «…несколько сувениров для летних туристов», Роза решила, что худшие опасения подтвердились. В таком небольшом местечке, как Мориньи, спрос на подарочные товары должен быть ограниченным, и если танти Элси посещали всего несколько туристов, то какими же жалкими были ее средства к существованию?

На ее предположения мадам Дюран ответствовала, пожав плечами:

– Comme ci comme ça[5]… Она выручала достаточно: открытки на дни рождения – здесь, маленький подарок – там. Но естественно, она жила скромно, как и все мы. Конечно, нам помогает то, что монсеньор Сент-Ги смотрит на ренту за наши дома как на нечто несущественное и даже не беспокоит нас по этому поводу, иными словами, мы ее совсем не платим.

Последнее обстоятельство окончательно поставило Розу в тупик. Вы можете бороться с помещиком за свои права арендатора до тех пор, пока выплачиваете ренту. Но если он вообще не требует арендной платы, то что делать тогда? Более того, Роза поняла и причину столь малого количества товаров в магазине, но как вдвоем – ей и Сильвии – прожить на «открытки на день рождения – здесь, маленький подарок – там»?

Она воскликнула:

– Это уж точно не характеризует монсеньора Сент-Ги как делового человека!

– Напротив, мадемуазель, просто говорит о его доброте.

– Это то же самое. Я вот только что подумала: его агенту следовало бы все-таки собирать арендную плату с тех, кто в состоянии платить, – не отступала Роза.